ДЖОЗЕФ БРИДЛИ, писатель, около 40 лет. Одет элегантно, носит очки. Манеры и стиль безупречны.
АННА ГОФФ, элегантная, немного чопорная. Около 30 лет.
БРУК ЭШТОН, стройная, высокая, импозантная, аристократичная. Лет 30, но выглядит моложе.
САРА ХИДДИНГ, бойкая, быстрая, громкая. Около 40 лет
ДЖЕЙН ТРАЙДЛИ, 30 лет, носит очки, говорит быстро.
КЕЙТ ОШЛИ, ей ближе к 40, выдержанная, внимательная.
РИЧАРД, дворецкий, до 40 лет.
СТИВЕН ТРАЙДЛИ, 35 лет муж Джейн,
ДЕЙСТВИЕ 1
СЦЕНА 1
Действие происходит в большом, хорошо обставленном доме Джозефа Бридли. В интерьере присутствуют большой просторный диван, стол, пять стульев возле него, и еще несколько стульев расставлены по комнате, камин, черный рояль, а на стенах - репродукции картин известных мастеров. Царит атмосфера интерьерной строгости. На сцене Ричард. Он тщательно вытирает пыль с мебели.
ДЖОЗЕФ. (кричит из-за кулис) Ричард, вы не видели мои очки? Их нигде нет, черт бы их побрал!
РИЧАРД. Они в верхнем ящике вашей прикроватной тумбочки, сэр.
ДЖОЗЕФ. (всё также из-за кулис) А, да, точно! (выходит, надевая очки) Вот они. Благодарю
РИЧАРД. К вашим услугам, сэр.
ДЖОЗЕФ. У нас всё готово?
РИЧАРД. Да, сэр.
ДЖОЗЕФ. Гуд...
РИЧАРД. Я думаю, подготовлено всё идеально.
ДЖОЗЕФ. Несчастных больше, чем счастливых.
РИЧАРД. Всё относительно.
ДЖОЗЕФ. Но не каждый несчастный признает, что он несчастный, так же, как и наоборот.
РИЧАРД. Закон диалектики.
ДЖОЗЕФ. Полагаю, всегда можно установить причинно-следственную связь между событиями и внутренним самочувствием человека.
РИЧАРД. Согласен, сэр.
ДЖОЗЕФ. Вы покормили Бландхаунда?
РИЧАРД. Да, сэр.
ДЖОЗЕФ. Как он?
РИЧАРД. Сожрал всё за одну секунду.
ДЖОЗЕФ. Я не про это. Как он себя ведет? Как настроение?
РИЧАРД. Знаете, сэр, я не очень понимаю собачий язык, но, по-моему, у него всё отлично.
ДЖОЗЕФ. Гуд...
РИЧАРД. Сэр, позвольте вопрос?
ДЖОЗЕФ. Слушаю.
РИЧАРД. А почему вы дали ему кличку по названию породы?
ДЖОЗЕФ. Иногда я бываю ленив...
РИЧАРД. Но кличка "Бланхаунд" звучит так же, словно у какого-нибудь человека было имя "Человек"!
ДЖОЗЕФ. Ну и что в этом такого? Считайте, это мой каприз. И не думаю, что Бландхаунд сильно переживает по поводу своего имени.
РИЧАРД. Определенно. Почему вы сами не выводите его на прогулку?
ДЖОЗЕФ. Я боюсь собак, Ричард.
РИЧАРД. (удивленно) Но...
ДЖОЗЕФ. Предопределяя ваш вопрос, отвечаю: я боюсь их, но люблю. Да, такая вот странность. Я понимаю, что в этом есть некое отклонение, и что страхи идут из детства, но всё же не вижу в этом ничего плохого. И меня, и Бландхаунда - нас обоих устраивает такое положение вещей. Мы счастливы, понимаете?
РИЧАРД. Всё понятно, сэр.
ДЖОЗЕФ. Я ценю вашу понятливость.
РИЧАРД. Благодарю, сэр.
ДЖОЗЕФ. Ричард.
РИЧАРД. Слушаю вас, сэр.
ДЖОЗЕФ. Вы разбираетесь в женщинах?
РИЧАРД. Разбираться можно в породах лошадей, в марках автомобиля, сортах сигарет и виски, но разбираться в женщинах...
ДЖОЗЕФ. Можете ли вы сказать, что знаете женщин? Что понимаете их?
РИЧАРД. (задумчиво) Как вам сказать, у меня есть жена и я её знаю. И знаю, что она у меня есть. И она, кстати, об этом тоже знает.
ДЖОЗЕФ. Она счастлива с вами?
РИЧАРД. Судя потому, что она со мной, её всё устраивает.
ДЖОЗЕФ. Почти никто не задумывается об этом.
РИЧАРД. Разве это может что то изменить?
ДЖОЗЕФ. Безусловно. Ведь в сущности, каждый из нас может сделать кого-то счастливым, и наоборот.
РИЧАРД. "Наоборот" получается лучше.
ДЖОЗЕФ. Как часто вы разговариваете с вашей женой о ней?
РИЧАРД. Простите?
ДЖОЗЕФ. А как часто она спрашивает вас о ваших мыслях?
РИЧАРД. Это пустое, сэр.
ДЖОЗЕФ. У вас дети. Вы ими интересуетесь?
РИЧАРД. Определенно.
ДЖОЗЕФ. Как это происходит?
РИЧАРД. Ежедневно. Я расспрашиваю их о школе.
ДЖОЗЕФ. Это всё?
РИЧАРД. Они вполне самостоятельные. Я предпочитаю не нарушать их свободу.
ДЖОЗЕФ. Но ведь у них тоже случаются проблемы, переживания.
РИЧАРД. Мне об этом неизвестно, этим занимается моя жена. Уверен, что если бы случилось что-то достойное моего внимания, она бы сообщила мне.
ДЖОЗЕФ. Она послала бы месседж?
РИЧАРД. Именно.
ДЖОЗЕФ. Люди превращаются в две цифры - ноль и один. Цифры, сухие цифры.
РИЧАРД. Не понимаю, о чем вы, сэр, но не думаю, что прогресс является чем-то плохим.
ДЖОЗЕФ. Мы оцифрованы. Мы уже перешли на сухой обмен информацией, вместо теплой болтовни "ни о чем" за кружкой пятичасового чая.
РИЧАРД. Вы пишете об этом?.
ДЖОЗЕФ. Нет. Я хочу писать о другом. О людях. О тепле. Об общении. Я хочу постичь истину. Мне нужна правда. (внезапно вспоминая) Ричард, Боже мой, а вы покормили рыбок?
РИЧАРД. (растерянно) Не помню, сэр...
ДЖОЗЕФ. Ну, как же так! Ну ладно Акантофтальмус - он совершенно не прихотливый, но Боция Мраморная может устроить скандал.
РИЧАРД. Подождите, сэр, у меня всё записано. (достает записную книжку)
ДЖОЗЕФ. Писать на манжетах - привычка джентльмена, но кое-что можно было бы и запомнить!
РИЧАРД. (читает) полить цветы - есть, протереть пыль - есть, загнать машину в гараж - есть, покормить Бландхаунда - есть, позвонить в магазин - есть, сделать заказ миссис Омси - есть, договориться с химчисткой - есть...
ДЖОЗЕФ. Надеюсь, в вашем бесконечном списке появится слово "аквариум"!
РИЧАРД. (продолжая) оплатить счета за газ - есть, позвонить маме - есть...
ДЖОЗЕФ. Я умилён!
РИЧАРД. (не обращая внимания) Заказать лимузин на вторник - есть, устроить взбучку садовнику - есть, не дать сдохнуть рыбкам - есть! Да, сэр, я кормил их!
ДЖОЗЕФ. Ну, хорошо. Значит Боция Мраморная не съест Акантофтальмуса на завтрак. Жизнь продолжается.
РИЧАРД. Сэр, простите мне мою бестактность, но хотел бы спросить, а почему вы сами не кормите своих Боций и Аканто..кантов...
ДЖОЗЕФ. Акантофтальмуса. Потому что я забываю это сделать. Боюсь, что рыбки останутся голодными.
РИЧАРД. В логике вам не откажешь.
ДЖОЗЕФ. Ричард, как вам здесь?
РИЧАРД. Рано делать выводы, сэр. Прошло всего три недели.
ДЖОЗЕФ. Но вы должны были составить общение впечатление.
РИЧАРД. Что вы хотите от меня услышать?
ДЖОЗЕФ. Правду. Как и от всех, я хочу правды.
РИЧАРД. Мне нравится моя работа.
ДЖОЗЕФ. Вас ничего не смущает?
РИЧАРД. У меня хороший оклад. А это лучшее средство от любого смущения.
ДЖОЗЕФ. Но всё же?
РИЧАРД. Вроде всё нормально. Вы что-то пишете, насколько я понял. Вы журналист?
ДЖОЗЕФ. Я писатель.
РИЧАРД. Тем лучше.
ДЖОЗЕФ. Я пишу романы.
РИЧАРД. Не люблю читать.
ДЖОЗЕФ. Но вы не читали мои романы.
РИЧАРД. Потому что не люблю читать.
ДЖОЗЕФ. А я, довольно-таки, известный писатель.
РИЧАРД. В узких кругах.
ДЖОЗЕФ. Я известен в Канаде. Ну и частично в Штатах.
РИЧАРД. Что побудило вас перебраться сюда?
ДЖОЗЕФ. Необходимость почистить память.
РИЧАРД. Избавится от воспоминаний?
ДЖОЗЕФ. Обрести понимание.
РИЧАРД. Вас, писателей, сложно понять. Хотя вы единственный, с кем я знаком.
ДЖОЗЕФ. Мне нужна ваша помощь. Вы, я вижу, человек умный...
РИЧАРД. У вас хорошее зрение...
ДЖОЗЕФ. Мне нужен ассистент.
РИЧАРД. Вы ставите опыты?
ДЖОЗЕФ. В некотором роде. Но опыты гуманные, без повреждения чьей-либо психики.
РИЧАРД. Вы меня наняли в качестве дворецкого. Чем я могу помочь?
ДЖОЗЕФ. Вы всё поймете.
РИЧАРД. Вы просили подготовить дом к приходу леди, но не сказали каких.
ДЖОЗЕФ. Не хочу повторяться. Вы всё поймете, когда они придут.
РИЧАРД. И просьба: "подготовить дом к приходу леди" звучит очень размывчато! То ли я должен посыпать лепестками роз парадный подъезд, то ли приготовить ароматный кофе, то ли приготовить кучу алкогольных коктейлей, то ли просто навести чистоту и благоухание.
ДЖОЗЕФ. Всё перечисленное вполне уместно.
РИЧАРД. Знаете, сэр Джозеф, в вас есть какая-то такая чертовщинка, полная противоречий: с одной стороны хочется послать всё к черту, а с другой - узнать больше.
ДЖОЗЕФ. В этом талант писателя.
РИЧАРД. Я не знаю вас как писателя.
ДЖОЗЕФ. Что-то мне подсказывает, что вам предстоит это узнать.
РИЧАРД. Я не люблю читать...
ДЖОЗЕФ. Это не имеет значения.
РИЧАРД. Вы переехали сюда навсегда?
ДЖОЗЕФ. Пока я здесь работаю. Будет видно.
РИЧАРД. Было бы неплохо, если бы вы ознакомили меня с планом сегодняшнего дня.
ДЖОЗЕФ. Сюда придут пять женщин, разных, но в чём-то похожих.
РИЧАРД. Будет вечеринка? (иронично) Почему именно пять?
ДЖОЗЕФ. Потому что мне нужно именно пять.
РИЧАРД. Звучит грандиозно. О ваших намерениях не спрашиваю, но догадываюсь.
ДЖОЗЕФ. Вы мыслите логично, но неверно. Эти женщины придут наниматься на работу.
РИЧАРД. Сюда? У вас есть какое-то производство? Или торговля?
ДЖОЗЕФ. Нет, Ричард. Но надеюсь, они будут работать на меня.
РИЧАРД. Что ж, мой разум сильнее любопытства, поэтому я дождусь развязки этой истории.
ДЖОЗЕФ. Они ищут разную работу. Каждая - свою.
РИЧАРД. Что нужно от меня?
ДЖОЗЕФ. Обеспечить максимальный комфорт. Пожалуйста, поставьте на стол Шардоне и пять бокалов.
РИЧАРД. Закуски?
ДЖОЗЕФ. Разумеется. Именно для того я и заказал их в Скваэре. Всё должно быть безупречно.
РИЧАРД. Это самый необычный найм на службу.
ДЖОЗЕФ. Всё дело в работе, друг мой.
РИЧАРД. Какого же сорта эта работа?
ДЖОЗЕФ. По интеллектуальной линии.
РИЧАРД. Вы всё больше подогреваете мой интерес. Почему именно женщины?
ДЖОЗЕФ. Потому что мужчин я еще способен понять.
РИЧАРД. (озадаченно) Боюсь, что если буду дальше задавать вопросы, то запутаюсь окончательно.
ЗТМ. (уходят)
СЦЕНА 2
Входит Анна Гофф. Она в элегантном костюме. В руках небольшая дамская сумочка. Выглядит очень уверенно. Она проходит в центр комнаты, оглядывается и садится на стул возле камина. Она, как и все последующие девушки, пришла получить работу. Почти сразу за Анной входит Брук Эштон. Её костюм - образец женственности и делового стиля. Она внимательно посмотрела на Анну, ничего не сказав, села на другой стул. Спустя какое то время в комнату входит Сара Хиддинг. Это энергичная женщина, очень самоуверенная и громкая.
САРА. Всем привет! Могу я увидеть мистера Бридли?
Анна и Брук переглянулись, видимо не понимая, кому из них адресован вопрос.
САРА. Здесь что, клуб немых либералов? Что молчите то?
АННА. Я тоже жду мистера Бридли. Его дворецкий сообщил, что он будет с минуты на минуту.
САРА. Что ж, подождем.
Сара располагается на диване. В комнату входит Джейн Трайдли. Одета просто, но со вкусом. Она близорука, носит очки. Джейн оценила обстановку, поняла, что в комнате нет Бридли, и стала молча ждать его, так и не решившись присесть. Сара очень внимательно смотрела за её эволюциями.
САРА. (в никуда) Черт знает, что происходит!
ДЖЕЙН. Что, простите?
САРА. Это я сама с собой разговариваю.
Входит Кейт Ошли. Она невысокого роста. У неё внимательные, живые и очень умные глаза.
Одета с иголочки.
КЕЙТ. Добрый день. Простите, это резиденция мистера Бридли или я ошиблась?
САРА. Выстрел попал в цель. Вы на месте, милочка.
КЕЙТ. Благодарю.
Кейт проходит и садится на свободный стул. Повисла пауза. Сара оглядела всех презрительным взглядом.
САРА. Вы на голгофу пришли, что ли? Я так понимаю, мы вместе работать будем. Веселенькое начало.
АННА. Вместе? Но я думала, вакансия одна.
САРА. Одна? Тогда мы конкурентки! Это даже лучше!
БРУК. Что в этом хорошего?
САРА. Потому что я уверена в себе.
БРУК. Это заметно.
САРА. Ну не думаю, что кто-то из вас обскачет меня в стряпне. Вы все белоручки. (указывая на Джейн) И даже этот очкарик.
ДЖЕЙН. Что, простите?
АННА. (Саре) Стряпне? Вы это о чем?
САРА. (Анне) Вы чего сюда пришли?
АННА. Я пришла на работу, естественно.
БРУК. Как, очевидно, и все мы.
САРА. Ну вот, я про это же и говорю. Мы увидим, кто чемпион, а кто лузер.
АННА. Что-то сомнительно, что мы пришли наниматься на одно место.
САРА. Вот и меня одолевают смутные сомнения!
БРУК. (всем) А что, вы тоже учителя музыки?
ДЖЕЙН. Что, простите?
АННА. Ну, лично я пришла закрыть вакансию референта.
ДЖЕЙН. А я надеюсь получить место гувернантки. У меня большой стаж.
КЕЙТ. Разве не здесь предлагают работу швеи?
САРА. (оглядывая всех) Стало быть, никакие мы не конкуренты.
БРУК. Согласитесь, довольно необычный набор профессий для частного лица.
Входят Джозеф и Ричард
ДЖОЗЕФ. Леди, добрый день. Благодарю, что откликнулись на мое предложение.
САРА. Вам придется нам многое объяснить.
ДЖОЗЕФ. Для начала давайте познакомимся. Меня зовут Джозеф Бридли, а это (показывает на Ричарда) мой друг и помощник Ричард. Мяч на вашей половине, леди.
САРА. Послушайте, мистер Бридли, вы мне говорили по телефону, что есть хорошо оплачиваемая работа для меня! А тут, получается, просто биржа труда! Все эти, с позволения сказать, девушки тоже пришли сюда в поисках работы, но профессии то все разные! Попахивает аферой, мистер!
ДЖОЗЕФ. Не торопитесь с выводами, мисс... как, простите, ваше имя?
САРА. Сара Хиддинг.
ДЖОЗЕФ. (Анне) Как вас зовут?
АННА. Анна Гофф.
ДЖОЗЕФ. (Джейн) Вас?
ДЖЕН. Джейн Трайдли.
Джозеф подходит к Кейт.
КЕЙТ. Кейт Ошли.
Джозеф подходит к Брук.
БРУК. Брук Эштон.
ДЖОЗЕФ. Очень приятно, леди. Дабы сэкономить ваше драгоценное время и развеять все слухи и домыслы, я перейду сразу к делу.
САРА. Давно пора.
ДЖЕЙН. (Саре) Что, простите?
ДЖОЗЕФ. Да, я предлагаю всем вам работу. Но не ту, о которой заявил изначально.
САРА. Какого черта?
БРУК. Объяснитесь.
АННА. Будьте любезны!
КЕЙТ. Я так и знала.
ДЖОЗЕФ. Я писатель.
БРУК. Вы считаете, это всё объясняет?
ДЖОЗЕФ. (Ричарду) Ричард, друг мой, займитесь закусками из Скваэра.
РИЧАРД. Сию минуту. (уходит)
АННА. "Скваэр" было подчеркнуто, чтобы мы прониклись уважением.
БРУК. (иронично) Мы прониклись.
САРА. (им) Цыц!
ДЖОЗЕФ. Итак, я предлагаю вам контракт. Вы работаете на меня, я плачу. Всё очень просто.
АННА. Что за работа?
БРУК. Неплохо было бы узнать.
ДЖОЗЕФ. Повторюсь - я писатель. Я достаточно известен в определенных кругах Канады и Штатов. И я хочу написать роман.
КЕЙТ. Что-то мои кройка и шитье никак не укладывается в этот роман.
АННА. Простите, мистер Бридли, но я искала работу референта.
ДЖОЗЕФ. Вы поможете сделать мне это.
САРА. Мы? Вы в своем уме? Я первоклассный повар, но ни разу не писатель. По-моему я зря трачу время. (присутствующим) Кукушки, вы поняли, что вас развели? Счастливо оставаться! (встает, с намерением уйти)
ДЖОЗЕФ. Вы скоропалительны, мисс Хиддинг. Вы даже не услышали условия контракта.
САРА. Ну, посмешите нас еще.
ДЖОЗЕФ. Не думал даже. Вообще я очень серьезен. Попробую объяснить более доходчиво.
АННА. Напрягитесь!
ДЖОЗЕФ. Как известно, писатели придумывают сюжет, диалоги и вообще всё в своих сочинениях!
САРА. Похоже на исповедь!
ДЖОЗЕФ. (не замечая) И это всё ложь! Это вымысел.
АННА. А я-то думала!
ДЖОЗЕФ. А сейчас я хочу написать роман из жизни. И он будет основан на правде. Я хочу правды.
САРА. (раздраженно) Ну, если вы хотите правду, мистер, вы её и берите. Ешьте свою правду. Жуйте её. Мы тут причем?
ДЖОЗЕФ. Вы напишите мой роман.
АННА. Что?
БРУК. Мы?
ДЖЕЙН. Что, простите?
КЕЙТ. Однако!
ДЖОЗЕФ. Вы сыграете роман, а я его запишу.
САРА. Подождите, меня осенило! Вы сумасшедший? Как же я сразу не догадалась! Мы сделаем что? Сыграем ваш роман, а вы его того, - запишите?
ДЖОЗЕФ. Вы действительно думаете, что я псих?
САРА. Вы похожи на нормального человека, но это, как видно, обманчивое впечатление!
АННА. Ваш постулат интересен, но он не несет собой ничего.
БРУК. Я ожидала чего угодно, чтобы такое...
ДЖЕЙН. В чем идея то?
ДЖОЗЕФ. В том, что вы сыграете самих себя в моей пьесе - пьесе жизни. Я дам вам предлагаемые обстоятельства, а вы будете в них действовать. Вот и всё!
БРУК. Послушайте, писатель, почему бы вам не нанять профессиональных актеров для своих ролевых игр?
ДЖОЗЕФ. В них будет много лжи, штампов и профессиональных оттенков. А мне нужна правда. Мне нужны чувства, эмоции, реактивные состояния, слова, жесты и мимика живых, настоящих людей.
САРА. Да как, черт возьми, вы хотите всё это получить?!
ДЖОЗЕФ. Вы будете жить, а я буду записывать это.
БРУК. Какой-то сюрр...
АННА. Какие предлагаемые обстоятельства?
ДЖОЗЕФ. Сначала я должен получить ваши согласия и подписать контракты о найме.
САРА. Контракты?
ДЖОЗЕФ. Юридические документы.
БРУК. С меня хватит! Я потеряла кучу времени и сорок минут в подземке! Всего хорошего! (Идет к выходу)
АННА. (встает) Бездарно потерянное время.
Все девушки встают и идут к выходу.
ДЖОЗЕФ. Гонорар - десять тысяч!
Все останавливаются в оцепенении.
САРА. Повторите-ка, что вы сказали?!
ДЖОЗЕФ. Десять тысяч фунтов стерлингов!
КЕЙТ. В месяц?!
ДЖОЗЕФ. У вас есть возможность заработать их за несколько дней.
БРУК. Каждой?
ДЖОЗЕФ. Естественно!
Девушки возвращаются на свои места
ДЖЕЙН. Откуда у вас столько денег?
ДЖОЗЕФ. Заработал.
АННА. Бульварными романами?
ДЖОЗЕФ. И ими тоже.
САРА. Вы можете нормально объяснить, что хотите от нас?
БРУК. Подробней, пожалуйста.
ДЖОЗЕФ. Их было пятеро. Они дружили с раннего детства. Но судьба разбросала их по стране. Они не виделись пятнадцать лет. Не общались, не созванивались и не писали письма. И вот они встретились! На этом и основан сюжет моего романа.
АННА. Вы считаете, что это будет интересно?
БРУК. Слушайте, это так банально...
ДЖОЗЕФ. Не согласен с вами.
САРА. По-моему, это чушь. Кому интересны жизни самых рядовых людей?
ДЖОЗЕФ. Жизнь звезд и политиков известна всем от одного до десяти, мне же интересны именно простые люди.
БРУК. Глупость какая то.
ДЖОЗЕФ. Возможно. Но я за это плачу.
ДЖЕЙН. Весьма щедро.
КЕЙТ. Мне не заработать столько за месяц. Даже за два.
САРА. Слушайте, мистер Бридли, ну ладно эти две аристократки (показывает на Брук и Анну), но мы то чем интересны? Я простая кухарка, этот очкарик точно не представитель палаты лордов, швея тоже не входит в состав парламента. Вы готовы заплатить нам по десять тысяч?
ДЖОЗЕФ. Все равны!
ДЖЕЙН. Вообще-то мой дядя по маминой линии депутат палаты Общин!
САРА. А моя бабушка видела Джона Леннона! Дальше что?!
ДЖЕЙН. Что, простите?
САРА. У тебя очки вспотели!
ДЖОЗЕФ. Все в равных условиях.
АННА. Простите, но я всё равно не понимаю, что мы должны делать за эту плату.
БРУК. Мне кажется, мы зря теряем время. Нас просто дурачат.
ДЖОЗЕФ. Вы должны просто играть свою роль, но при этом говорить правду.
АННА. То есть врать нельзя совсем? Ах, какая жалость!
ДЖОЗЕФ. Вы можете и солгать, но при том условии, однако, что это будет правдоподобно.
БРУК. Вы даете нам карт-бланш!
КЕЙТ. А что, если истории наших жизней окажутся не интересными? Что тогда?
ДЖОЗЕФ. Я постараюсь приукрасить их таким образом, чтобы они стали захватывающими. С небольшим художественным вымыслом, если понадобится. Естественно, что имена будут другие.
БРУК. Еще вопрос, так, для интереса...
ДЖОЗЕФ. Слушаю вас, Брук.
БРУК. А почему именно мы? Почему из миллионов страждующих вы выбрали нас для этого... не знаю, как сказать,.. чудовищного эксперимента?
ДЖОЗЕФ. Ничего чудовищного в нем нет. Скажем так, вы искали работу, а я искал тех, кто ищет её. Мне приглянулись ваши резюме.
АННА. То есть вы ковырялись в базе данных биржи труда?
ДЖОЗЕФ. Как работодатель, я имею на это полное право.
БРУК. (иронически) Работодатель.
ДЖОЗЕФ. Именно. Ни больше, ни меньше.
САРА. Я всё слушала, смотрела на весь этот цирк... (Джозефу) Десять тысяч, говорите? Да засуньте их себе знаете куда?!
ДЖОЗЕФ. Можете не уточнять! Догадываюсь!
САРА. Ну и чудесно! Я лучше нормальную работу поищу! А вы ищите себе других куриц, которые будут вам писать ваши желтые романы! Еще не хватало, чтобы я как в цирке выставляла себя на посмешище!
ДЖОЗЕФ. Мисс Хиддинг, если вы всё же передумаете, я жду вас завтра в 10.00.
САРА. Да я лучше полы в Кингс-Кроссе буду мыть, чем изображать из себя неизвестно кого!
Сара уходит
АННА. А она не так уж и не права, я думаю.
БРУК. (Анне) Вы тоже хотите уйти?
АННА. Знаете, я не считаю, что мне есть, что поведать миру о себе.
БРУК. А я не думаю, что хочу рассказывать что-то о себе каким то незнакомцам.
ДЖОЗЕФ. Из курса психологии известно, что открыться, чаще всего, проще незнакомому человеку.
БРУК. Вам виднее, но это не про меня. Десять тысяч это очень заманчивая сумма, особенно для меня, но всё же я не считаю эту вашу работу адекватной. Поэтому, увы, я последую примеру повара. Счастливо оставаться.
Брук уходит. Джозеф кричит ей в след.
ДЖОЗЕФ. Я жду вас завтра в 10.00
АННА. Всё же мне по душе работа референта, а не подопытного кролика. Всего хорошего!
ДЖОЗЕФ. Надеюсь увидеть вас завтра!
АННА. Не надейтесь!
Анна уходит.
ДЖОЗЕФ. (кричит Ричарду) Ричард, закуски уже не актуальны! По-крайней мере, в таком количестве. (обращаясь к оставшимся) Ну а вы принимаете условия контракта?
КЕЙТ. Уж моя жизнь точно ничем не примечательна, сэр. Она сера и однообразна, как Лондонские туманы.
ДЖЕЙН. А я искала работу совсем другого рода, мистер Бридли. Да и какая из меня актриса.
ДЖОЗЕФ. То есть вы тоже отказываетесь?
ДЖЕЙН. Да, сэр. Я отказываюсь, хотя вы предлагаете огромные деньжищи!
КЕЙТ. Я тоже.
ДЖОЗЕФ. (кричит Ричарду) Ричард, закусок не надо совсем!
ЗТМ (уходят)
СЦЕНА 3
На сцене Ричард и Джозеф. Ричард протирает посуду. Почти 10 утра следующего дня.
РИЧАРД. Ставлю два фунта.
ДЖОЗЕФ. А я ставлю пять.
РИЧАРД. Думаете, все?
ДЖОЗЕФ. Все!
РИЧАРД. Вы ставите на это?
ДЖОЗЕФ. Именно. Вы?
РИЧАРД. Одна, две. Дополнительный заработок не помешает.
ДЖОЗЕФ. Мне будет неудобно брать с вас деньги.
РИЧАРД. Ничего, сэр Джозеф, долг – дело чести. Но всё же думаю, что должны будете вы. Я ставлю еще два фунта на ноль.
ДЖОЗЕФ. А я не буду менять условий. Я поставил на пять!
РИЧАРД. Пять на пять – магия чисел.
ДЖОЗЕФ. И она поможет мне. Вы заметили?
РИЧАРД. Что?
ДЖОЗЕФ. Утром. Ничего не удивило вас?
РИЧАРД. Нет, ничего.
ДЖОЗЕФ. Ну, нельзя быть таким невнимательным! Хорошо, подсказываю: Бландхаунд…
РИЧАРД. (понимает) Да, сэр, вы поразили меня. Но что произошло?
ДЖОЗЕФ. Размышляя сегодня ночью, я пришел к выводу, что это действительно как-то глупо – я боюсь собственную собаку. Поэтому я решил, что даже если он и укусит меня, то заслуженно, потому что я плохой хозяин. И вот в шесть утра, собрав всего себя в кулак, я вошел к нему в вольер! И знаете что?
РИЧАРД. Он обрадовался вам!
ДЖОЗЕФ. Он свалил меня с ног! Он лизал мое лицо, мои руки… Он поскуливал. И на какое-то мгновение мне показалось, что у него потекла слеза. Я одернул себя, потому что собаки не могут плакать. Не могут ведь?
РИЧАРД. Я думаю, что могут.
ДЖОЗЕФ. Пес радовался мне, а я лежал не в силах пошевелиться… То ли от страха, то ли от стыда. Мне было стыдно перед моей собакой, Ричард…
РИЧАРД. Думаю, что теперь вы по-настоящему подружитесь.
ДЖОЗЕФ. Из-за глупых страхов и предрассудков случаются дурацкие вещи. Мы вышли с Бландхаундом из вольера и пошли по поляне по направлению к лесу. Он гонял как сумасшедший. Бегал за бабочками и птицами. Мне кажется, он был счастлив… Ричард, вы покормили рыб?
РИЧАРД. Да, сэр. Рыбы очень довольны.
ДЖОЗЕФ. Как вы это поняли?
РИЧАРД. Они улыбались, так мне показалось.
ДЖОЗЕФ. И радостно били плавниками?
РИЧАРД. Всё так и было.
ДЖОЗЕФ. А если опустить шутки?
РИЧАРД. Акантофтальмусы налетели на корм, как пираньи на мясо. Боции мраморной тоже перепало кое что.
ДЖОЗЕФ. Вы это ради меня?
РИЧАРД. Что?
ДЖОЗЕФ. Выучили название моих рыбок.
РИЧАРД. Это было не трудно. Уже без четверти десять. Ставки растут, шансы увеличиваются.
ДЖОЗЕФ. Если выиграете вы, я без сожаления расстанусь с деньгами. Это будет означать, что я ничего не понимаю в жизни, в людях, и в женщинах в частности.
РИЧАРД. Зачем вам этот спектакль, сэр?
ДЖОЗЕФ. Вы думаете, что я первых попавшихся пригласил? У каждой из них большой шлейф.
РИЧАРД. Вы их знали раньше?
ДЖОЗЕФ. Не лично. Есть одна деталь, которая объединяет их всех.
РИЧАРД. Любопытно. Биржа труда?
ДЖОЗЕФ. Они все посещали Селздона Моргана.
РИЧАРД. Откуда же вам известно об этом?
ДЖОЗЕФ. Я и сам его посещал.
РИЧАРД. Столько совпадений: Селздон Морган и биржа труда.
ДЖОЗЕФ. Именно. Вообще Селздон мой приятель, я ему рассказал о своей идее, а он дал мне контакты этих женщин.
РИЧАРД. Ну, это отвратительно. Как же врачебная тайна?
ДЖОЗЕФ. Разве я собираюсь навредить этим дамам? По-моему наоборот, я сделаю их чуточку счастливей.
РИЧАРД. Уже нет. Они не придут.
ДЖОЗЕФ. Еще целых десять минут, да еще десять на опоздания, - так что вы рано объявили себя победителем.
Звонок в дверь
ДЖОЗЕФ. Ну, по крайней мере, кто-то уже пришел. Откройте, пожалуйста, Ричард.
РИЧАРД. Да, сэр. Ставки растут.
Ричард вводит в комнату Брук.
ДЖОЗЕФ. Брук, очень рад вас видеть. Вы пришли...
БРУК. ...чтобы засвидетельствовать факт того, что заинтригована. И дело тут не в деньгах.
Ричард уходит
ДЖОЗЕФ. Не в деньгах? А в чем?
БРУК. Признаюсь, ночь была бессонной. Я думала, размышляла. Не понимаю, зачем вам это шоу? Вам смешно наблюдать, как люди за деньги готовы вытворять черт знает что?
ДЖОЗЕФ. Это не так!
БРУК. Если у вас много денег, и вы не знаете, куда их деть, то ни лучше было бы потратить их на благотворительность? Перед Господом зачтется! К чему это пижонство? К чему это гусарство, эти реки шампанского, черная икра, размазанная по башмакам!
ДЖОЗЕФ. Ошибаетесь, я вкладываю в это дело ровно половину от того, что у меня есть.
БРУК. В дело? Посмотреть, как пять женщин кривляются друг перед другом и потратить на это целое состояние?! Вы безумец?!
ДЖОЗЕФ. По правде говоря, я рассчитывал на правдивость чувств и эмоций. Я очень искренен в своих желаниях. Но если вас это так возмущает, зачем же вы пришли?
БРУК. Боюсь, что не прощу себе, если не увижу это представление.
ДЖОЗЕФ. То есть вы согласны?
БРУК. До определенного момента.
ДЖОЗЕФ. Какова структура момента?
БРУК. Если пойму, что меня невыносимо тошнит от происходящего, то уйду.
ДЖОЗЕФ. Непременно. Но надеюсь, вы не доведете себя и окружающих до такого состояния.
БРУК. Я?!
ДЖОЗЕФ. Сюжет то будет ваш, мои, лишь, предлагаемые обстоятельства.
Входит Сара
САРА. Я знала, что здесь в это время особо никого не будет. Ну, разве только самые непринципиальные.
БРУК. Под непринципиальной вы подразумеваете меня?
САРА. Вы чертовски проницательны, мэм!
БРУК. Ваш императив тоже не изменен!
САРА. Я сюда пришла именно из принципа!
ДЖОЗЕФ. Неожиданно и непонятно!
САРА. Да не врите вы. Вам всё понятно. Хоть мне и неприятна ваша идея, я не хочу, чтобы кто-то заработал мои 10 тысяч!
БРУК. Ну да, логика железная!
САРА. Мой принцип - не упускать возможности и не жалеть о содеянном.
БРУК. Вчера ваши принципы звучали более принципиально.
ДЖОЗЕФ. Сэр Уинстон Черчиль сказал, что только дурак не меняет своего мнения. Я думаю, что он был прав.
САРА. Я согласна с Черчилем. В конце концов, ничего порочного я не вижу. Ну, потреплемся как сороки, ну поизображаем из себя чего-то, но деньги-то будут в кармане.
ДЖОЗЕФ. Наверное, вы меня не так поняли. Я не собираюсь платить за лицемерие и ложь.
САРА. Но вы вчера сами сказали, что ложь может быть правдоподобной.
ДЖОЗЕФ. Меня непросто обмануть.
САРА. Вот и проверим.
ДЖОЗЕФ. Контракт будет считаться выполнен лишь в том случае, если я запишу стройные истории жизни.
САРА. Запишите, запишите. У меня богатая фантазия.
Входит Кейт
КЕЙТ. Послушайте, мистер Бридли, я передумала. Я решила поучаствовать в этом... в этом..
БРУК. В этом фарсе.
КЕЙТ. Да, возможно. Не вижу ничего сложного для себя. В конце концов, мне нечего скрывать. Тем более, что всё останется анонимно.
ДЖОЗЕФ. Вы совершенно правы, Кейт.
КЕЙТ. Здесь не суд, здесь просто люди, с которым нужно просто поговорить. Верно?
САРА. Вы думаете, что этот господин нам за "просто поговорить" заплатит?
КЕЙТ. А что еще нужно?
БРУК. Я думаю, он под кожу залезет.
ДЖОЗЕФ. Вы гиперболизируете мои способности.
БРУК. Не думаю, что вы расщедритесь за пустой треп.
ДЖОЗЕФ. Вы правы. (обращаясь ко всем) Уже полдень. Судя по всему, Анна и Джейн передумали приходить, поэтому начнем, пожалуй, без них!
Входит Анна
АННА. Это было нелегко, но я передумала не приходить...
САРА. О па! Почти вся банда в сборе!
БРУК. Поздравляю, мистер Бридли, вы добились своего.
ДЖОЗЕФ. То, что это необычно еще не говорит о том, что это порочно.
САРА. Тут не поспоришь.
АННА. Когда начнем балаган?
ДЖОЗЕФ. Я прошу вас присаживаться за этот стол. (кричит) Ричард!
Девушки усаживаются за стол. Входит Ричард.
РИЧАРД. Что, сэр Джозеф, я должен вам два фунта?
ДЖОЗЕФ. Пока еще нет. Пожалуйста, принесите закуски.
РИЧАРД. Сию минуту. (уходит)
САРА. Закуски-то, небось, вчерашние?
ДЖОЗЕФ. Ну что вы? Недельной давности!
САРА. Из Скваэра?
ДЖОЗЕФ. Не сомневайтесь.
САРА. Какая честь!
Ричард ставит на стол всевозможные закуски, разливает вино по бокалам. Вбегает Джейн.
ДЖЕЙН. Простите за опоздание, но у меня важная причина!
САРА. Что, отключили метро?
ДЖОЗЕФ. Джейн, рады вас видеть.
ДЖЕЙН. Да, я тоже.
БРУК. Так отчего же вы опоздали?
ДЖЕЙН. Я подралась с мужем.
САРА. Надеюсь, ты отделала его по полной?
ДЖЕЙН. Он не хотел меня сюда отпускать.
АННА. Великая тяга к прекрасному!
БРУК. Душевный порыв!
ДЖЕЙН. На самом деле, я почти ни с кем не общаюсь. Стивен против этого. У него вообще пуританские взгляды на жизнь, на общество. Он запретил мне иметь подруг. Но мне это надоело. И я хочу с вами поболтать! Куда мне сесть и что делать?
ДЖОЗЕФ. (показывая на пустой пятый стул) Ну тут вариантов немного, Джейн. Вот ваше место. (Джейн садится на стул) Ну что ж, начнем, пожалуй!
Ричард уходит. Джозеф садится на стул в глубь комнаты и берет записную книжку. Далее он практически не расстается с ней. Девушки сидят за столом и молча напряженно смотрят друг на друга. Возникает неловкая пауза.
ДЖОЗЕФ. Ну что же вы?!
БРУК. Я не знаю, что делать!
ДЖОЗЕФ. Вы подруги, вы не виделись пятнадцать лет! Вот и всё! Что тут сложного?!
САРА. Легко сказать.
ДЖОЗЕФ. Итак, начали!
САРА. (театрально) Привет, подруги!
ДЖЕЙН. Привет.
КЕЙТ. Здрасте.
САРА. (чудовищно) Как же долго мы не виделись.
АННА. Да.
БРУК. Да-да.
ДЖЕЙН. Да-да-да.
САРА. Лет пятнадцать.
КЕЙТ. Примерно.
ДЖЕЙН. Что-то около того.
БРУК. Не меньше.
АННА. Столько воды утекло.
САРА. Много.
ДЖЕЙН. Очень много.
КЕЙТ. Невероятно много.
БРУК. Океан.
ДЖОЗЕФ. Стоп! (подходит к столу) Знаете что, актрисы из вас - так себе!
САРА. А разве мы говорили, что мы актрисы?
АННА. Что вы от нас хотели-то?!
ДЖОЗЕФ. Вы поймите, что если вы не поверите в эти предлагаемые обстоятельства, то ничего не выйдет! Понимаете? Пока не поверите себе, не поверят вам!
БРУК. Я не знаю, о чем говорить с незнакомыми мне женщинами!
ДЖОЗЕФ. Вы должны представить, это все ваши подруги и вести с ними соответственно!
АННА. Это будет непросто!
ДЖОЗЕФ. А за простые вещи я не стал бы платить такие огромные деньги! Итак, давайте начнем сначала!
САРА. Думаете, получится?
ДЖОЗЕФ. Попытаемся. Вставайте! (Встают)
БРУК. Зачем?
ДЖОЗЕФ. Затем, что мы разыграем вашу встречу, после столь долгой разлуки!
АННА. Как это?
ДЖОЗЕФ. (показывает на центр комнаты) Выходите сюда! Мы начнем вот отсюда! Стоп-кадр! Все замерли! (замирают) Начали! Мотор! (Уходит на "режиссерское" место)
ДЖОЗЕФ. Стоп! (подходит к ним) Давайте попытаемся запомнить имена друг друга! (язвительно) Вы, всё-таки, подруги детства! Ситуация, понимаете ли, обязывает помнить, как зовут друг друга! Как мне кажется, вы, не выжившие из ума старухи, а довольно таки молодые, и даже привлекательные женщины! (показывает на каждую, чье имя называет) Итак, это Сара, это Брук, это Анна, это Джейн, а это Кейт! Запомнили?
АННА. Ну, если перепутаем, поправимся.
ДЖОЗЕФ. Вот и чудно! Да, и еще! Мне нужны настоящие эмоции! Было бы совсем неплохо, и дополнило бы атмосферу, если бы вы при встрече пообнимались!
БРУК. Мне кажется, что нам это всё не по силам...
ДЖОЗЕФ. (холодно) Вы можете уйти!
БРУК. (примирительно) Я попытаюсь справиться...
ДЖОЗЕФ. Попытайтесь! Кадр третий, дубль сто сорок второй! Начали! (уходит на свое место)
Возникает пауза. Затем женщины начинают из всех сил стараться играть. Они старательно обнимаются и изображают счастливую встречу. Фразы наталкиваются друг на друга.
САРА. Девчонки!!!
БРУК. Анна! Кейт!
АННА. Как я рада вас всех видеть!
КЕЙТ. Как же я соскучилась!
ДЖЕЙН. Невероятная встреча!
САРА. Как же давно я вас никогда в жизни не видела!
ДЖОЗЕФ. (кричит) Стооооп! Сара, вы сами поняли, что сказали?
САРА. Я ошиблась!
ДЖОЗЕФ. Вот от таких ошибок и рождается неправда! Соберитесь! Итак, объятия, поцелую, страстные диалоги!
САРА. (страстно) О! Какая чертовски приятная встреча! Как же мы смогли, после стольких лет...
АННА. Уму непостижимо! Сара, как же ты изменилась!
САРА. Мы все изменились до неузнаваемости!
ДЖЕЙН. Я не верю своим глазам - мы снова вместе!
КЕЙТ. Дай, я на тебя посмотрю.
САРА. Я думала, мы никогда не увидимся!
БРУК. Как же я счастлива!
ДЖЕЙН. Я хочу пообниматься с вами, девчонки!
САРА. Ну, давайте присядем за стол! Тут полно еды и напитков! И всё оплачено!
ДЖЕЙН. Давайте, с удовольствием!
Они рассаживаются по местам. Опять пауза.
ДЖОЗЕФ. (взрываясь) Ну что такое?! (подходит) Почему вы молчите?
БРУК. Ну а что дальше то? Что нам делать?
ДЖОЗЕФ. Знаете, я начинаю сомневаться, что вы вообще знаете, что такое дружба и подруги!
БРУК. А я и не знаю, что это...
ДЖОЗЕФ. (распаляясь) Здесь вы играете роль! Я предполагаю, что вашего жизненного опыта должно хватить, чтобы в общих чертах представлять что это! Не обязательно лететь в космос, чтобы сыграть космонавта! Также необязательно быть королевой, чтобы сыграть её! А здесь еще проще! Понимаете? Совсем не нужно умирать, чтобы изобразить смерть! Это просто игра! Игра чувств, переживаний и эмоций! На самом деле, это несложно! Просто поверьте в это! Поверьте в то, что делаете! Общайтесь так, как общаются друзья! Пейте вино и ешьте еду - они точно настоящие! Создайте непринужденную атмосферу!
САРА. Послушайте, вы, Стивен Спилберг, но мы на самом деле не знаем друг друга! О чем нам говорить?
ДЖОЗЕФ. Да черт возьми, придумайте друг друга! Спрашивайте всё, что угодно, рассказывайте всё, что угодно! Из своей жизни, из жизни знакомых, друзей, но только правдоподобно! Хлопушка! Дубль сто восемьдесят третий! Эпизод - радостная беседа! Начали!
Джозеф уходит на место. Женщины играют.
ДЖЕЙН. Девчонки, а давайте по бокальчику вина и по креветке?
САРА. Очкарик дело говорит! (Наливает всем вино)
АННА. Я с удовольствием!
БРУК. Учитывая, что стол сервирован рестораном "Скваэр", было бы непростительным не попробовать всё!
ДЖЕЙН. (Джозефу) Простите, мистер Бридли!
ДЖОЗЕФ. Что еще?
ДЖЕЙН. А где, по-вашему, мы?
ДЖОЗЕФ. Что? Не понял.
ДЖЕЙН. Ну, где, согласно вашему замыслу, мы находимся? В чьем-то доме? В ресторане?
ДЖОЗЕФ. (неуверенно) Ну, наверное, в ресторане. В "Скваэре".
ДЖЕЙН. А откуда же у нас деньги на такой ресторан?
ДЖОЗЕФ. Это не проблема для вас. Все вы достаточно обеспечены.
АННА. Чудесно! Этого стоило ждать долгих пятнадцать лет!
САРА. Ну, давайте рассказывать, что у кого и как? Кто, что делал всё это время, как мы расстались!
БРУК. С кого начнем?
АННА. А давайте с Сары!
САРА. Почему это с меня?
АННА. Ну, ты же предложила рассказывать! Значит, тебе и начинать!
САРА. (Иронично в сторону Джозефа) Ну если продюсер не против...
ДЖОЗЕФ. (строго) Не отвлекайтесь!
САРА. Хорошо. Меня зовут Сара Хиддинг, мне много лет. Я...
ДЖОЗЕФ. (кричит) Стоп! Ну что это такое? (подходит)
САРА. (холодно) Что не так?!
ДЖОЗЕФ. Ну, это же не правдоподобно!
САРА. Что не правдоподобно?! Что я Сара Хиддинг?!
ДЖОЗЕФ. Они знают, как вас зовут! Поймите это, Сара Хиддинг! Вы подруги! Так какого дьявола вы представляетесь им?!
САРА. (Осознав ошибку) Я еще не привыкла к новой роли.
ДЖОЗЕФ. Постарайтесь привыкать быстрее! И всё должно звучать естественно! Кадр три тысячи восемьсот второй! Дубль шестой - безнадежный! (уходит на место)
Снова небольшая пауза. Сара собирается с мыслями, чтобы приступить к очередной попытке.
САРА. (Брук) Спроси меня!
БРУК. Что?
САРА. Ну, спроси, как у меня дела? Что я делала эти пятнадцать лет, ну и так далее.
БРУК. (неестественно) Сара, как у тебя дела? Что ты делала эти пятнадцать лет?
САРА. (Брук) Ну ты как-то не правдиво спросила! Давай еще раз!
БРУК. (уже лучше) Сара, как у тебя дела? Что ты делала эти пятнадцать лет?
САРА. Ой, девчонки, эти пятнадцать лет... Ну что я... Я закончила этот... как его... ну университет...
ДЖЕЙН. (перебивает её) Какой?
САРА. Что какой? (соображает) Ну обычный университет. Какая тебе разница? Не суть! Так вот! (потеряла мысль) Фу ты, очкарик, ты сбила меня с мысли! Что я говорила?
ДЖЕЙН. (обиженно) Ты закончила неизвестно какой университет...
САРА. Что значит "неизвестно какой"? Очень даже известный! В нем много разных людей учились. Так вот, потом я...
ДЖОЗЕФ. (отчаянно) Да что ж такое то...
САРА. Что?
ДЖОЗЕФ. Ну, вы же очевидно врете! Ну, кому это надо!
АННА. (неожиданно) А я с вами не согласна, мистер Бридли!
ДЖОЗЕФ. Не согласны с чем, Анна? Вы считаете, что Сара говорит правду?!
АННА. Разумеется, она врет! Ну а что, если она врет по роли?
ДЖОЗЕФ. По роли?
АННА. Ну что, если её героиня не хочет выдавать свою необразованность перед подругами? Что, если ей стыдно за это?
ДЖОЗЕФ. Ну, допустим.
АННА. И её ложь волшебным образом превращается в свою правду.
ДЖОЗЕФ. Продолжайте...
ДЖЕЙН. Простите, раз уж мы прервались, то и я хочу спросить!
ДЖОЗЕФ. Да, Джейн, я вас слушаю.
ДЖЕЙН. Если мы в ресторане, то где, мать его, официант?
САРА. А очкарик жжет!
ДЖОЗЕФ. Ваше предложение разумно! (кричит) Ричард!
БРУК. Игра усложняется!
АННА. Или наоборот!
БРУК. Скоро узнаем!
Входит Ричард
ДЖОЗЕФ. Ричард, вы будете официантом на сегодняшним вечере. Если вас позовут леди, я прошу вас явиться и выполнить все их пожелания.
РИЧАРД. Да, сэр.
ДЖЕЙН. (властно) Официант, вы пока свободны!
САРА. (Джейн) Ты делаешь мой день!
Ричард уходит за кулисы, Джозеф на свое место. Дамы пьют вино и закусывают.
БРУК. Сара, прости, что тебя прервали! Продолжай свой увлекательный рассказ!
САРА. (манерно) Охотно, моя дорогая... (забыла, как её зовут)
БРУК. (подсказывает) Брук.
САРА. Да, конечно, Брук. Я продолжаю. Прежде чем я закончила университет, я влюбилась!
АННА. Внезапно!
САРА. На школьном выпускном ко мне подошел мальчик с параллельного класса - Робби Хиддинг - и прямо глядя мне в глаза, очень буднично, словно речь шла об игре в гольф, сообщил мне, что давно любит меня, и попросил, чтобы я вышла за него замуж! Представляете?
БРУК. Сложно представить!
КЕЙТ. А дальше что?
САРА. Вы так смотрите на меня, словно в меня нельзя влюбиться.
ДЖЕЙН. Ну что ты! Ты всегда была красоткой, дорогая Сара! Я это помню с самых юных лет!
САРА. Спасибо, Очкарик. Твое враньё – бесподобно! Ну, так вот, я рассмеялась в глаза Робби, говорю: "Парень, ты что, с Луны упал?", а он мне: "Да, твоя красота видна даже с Луны. Я не в силах был оставаться там дальше и упал к твоим ногам!". Ну я и поплыла...
АННА. Ну? И что дальше?
САРА. Что дальше... Не понимала, как такое может быть - учились в одной школе, виделись почти каждый день, а я не замечала его до выпускного. А он любил меня. Как разглядела, так и ушла полностью в него!
КЕЙТ. Поженились?
САРА. Да. Мы жили в Илкли, это в Западном Йоркшире. Городок маленький, всего то тысяч пятнадцать.
ДЖЕЙН. А университет ты тоже там закончила?
САРА. (злится) Да дался тебе это университет!
АННА. Ну что ты перебиваешь!
САРА. В университет я потом пошла, а сначала мы фермерствовали. Всё было неплохо. Сын родился, а потом и дочка. (специально для Джейн) А потом мы переехали в Стоунхендж, (нарочито подчеркнуто) где я поступила в университет!
БРУК. (Джейн) Поняла?
ДЖЕЙН. (театрально) Ну конечно, моя дорогая Брук!
САРА. Робби открыл небольшой ресторанчик на Лонг Стрит, и это стало нашим семейным бизнесом. В общем, всё у нас очень хорошо, живем душа в душу.
БРУК. Так уж хорошо? Прямо зависть берет!
САРА. Да всякое бывает... Скажу честно, к алкоголю Робби пристрастился, но зато любит меня страстно, как и я его. И детей тоже любит. Бывает, конечно, может пить долго, но тут уж не поделаешь ничего. Но не так, как у нас соседи. Эти вообще теплые постоянно. Но, правда, после одного случая миссис Бетти Браун завязала со спиртным.
ДЖЕЙН. После какого?
САРА. После того, как она умерла.
АННА. А, ну после этого, в общем-то, все бросают пить.
САРА. Но она то не по-настоящему умерла.
ДЖЕЙН. (недоверчиво) А что, так бывает?
САРА. Как-то крепко выпили они с мужем, подрались что-то, не знаю из-за чего, в общем, досталось ей здорово. Она, как бы, потеряла сознание. Браун, ну то есть муж её, перепугался и позвонил в неотложную помощь. Приехали врачи, осмотрели её, почему-то решили, что она мертва, или Браун им так объяснил - в общем, не знаю. Потом, правда, говорили, что у неё пульс не прощупывался. Да и кто будет особо тщательно осматривать, пробившую всякое дно человеческой жизни, эмигрантку. Вот и отправили её в морг. А Брауна арестовали по обвинению в убийстве. Вот так вот.
БРУК. Всё это, конечно, грустно, но мне показалось, что речь шла о том, что она не по-настоящему умерла.
САРА. Проснулась Бетти оттого, что очень холодно. Огляделась, и в лунном свете увидела, что рядом какой-то голый мистер лежит. И с другой стороны тоже! Все голые! Прям нудисткий пляж, под покровом ночной темноты, только чертовски холодно. Бетти встала, и увидела, что где-то брызжет свет. Ну, она и пошла на него.
КЕЙТ. Так это она по моргу гуляла, что ли?
САРА. Соображаешь! И перешла в другую комнату, где очевидно, находилась служащая - престарелый одуванчик. Бетти, стараясь оставаться в рамках приличия, говорит: "Мэм, простите, а где моя одежда?" Знаете, честно говоря, Бетти и в одежде не отличается особой красотой и грацией, а тут она нагая, избитая, синяя - в общем зрелище еще то! Эта бабушка-одуванчик под стол полезла, молитву Господню читать стала. Напрасно Бетти пыталась её выманить оттуда, и уговаривала и просила вернуть одежду - та ни в какую!
ДЖЕЙН. Ну и ну!
САРА. Ну что оставалось делать миссис Браун? Она сорвала шторы, завернулась в них, словно египетская мумия, и попыталась выйти на улицу.
АННА. Попыталась? Что же её, такую волшебную, могло остановить?!
САРА. Чувство долга!
ДЖЕЙН. Что, прости?
САРА. Чувство долга того Одуванчика под столом! Как только служащая поняла, что Бетти собирается уйти, в ней сразу заговорило чувство долга! Она ей говорит: "Ну-ка иди обратно, ложись"! Наша мумия ни в какую! - Не пойду, говорит. - Мне холодно! Пустите меня, мэм! Мне нужно домой, я замерзла! Одуванчик встал стеной и говорит: "Не могу я тебя отпустить! Ложись обратно"! Уж она и крестила её, даже пыталась кол осиновый найти, чтобы успокоить Бетти, ничего не помогало! Потом взмолилась: "Ну, как же я тебя отпущу? Ну что я напишу в журнале регистрации - труп встал и ушел домой по причине того, что ему стало холодно?" Напрасно миссис Браун пыталась ей доказать, что она жива. Честно сказать, даже, спустя несколько дней, вид у неё был такой, что даже я сомневалась в её жизнеспособности. В конечном итоге вырвалась Бетти от Одуванчика - благо было лето, и ночь, так в костюме мумии пошла она через весь город домой. По дороге, как она рассказала, вызвала истерику у компании молодежи, а констебль потерял сознание, когда приблизился к ней.
КЕЙТ. Неужели, такое бывает в жизни?
САРА. Но самое интересное было потом.
БРУК. Что же еще более интересного могло быть?
САРА. Так уже выписали свидетельство о смерти Бетти, а остальные документы уничтожили! Она уже полгода ходит по судам и доказывает, что жива! Всё же бюрократию не победить! И мужа её не выпускают из тюрьмы, потому что по документам миссис Браун мертва. Но есть один плюс - она совершенно бросила пить!
ДЖОЗЕФ. (надрывно) А вам не кажется, что встреча подруг превратилась в страшные сказки?
САРА. Вообще-то всё это - чистая правда!
ДЖОЗЕФ. Да? Ну, в таком случае было бы неплохо добавить чуточку позитивного художественного вымысла!
САРА. (Джозефу) Как скажете, мистер продюсер! ("Подругам") В общем я живу очень интересной жизнью в самом милом квартале Стоунхенджа. (перевела взгляд на Анну) Ну а как дела у тебя, Анна? Чем ты занималась все эти пятнадцать лет?
АННА. Я? Почему я?
САРА. Потому что ты рядом! И я очень соскучилась по тебе за пятнадцать лет!
ДЖОЗЕФ. (кричит) Ричард, очевидно, зовут вас! Будьте добры!
Появляется Ричард
РИЧАРД. Слушаю вас!
ДЖЕЙН. Человек, шампанского дамам! Леди хотят вознестись!
РИЧАРД. Сию минуту! (уходит)
БРУК. А что, вино уже кончилось?
САРА. Почти.
КЕЙТ. Анна, мы слушаем тебя.
ДЖЕЙН. Излагай!
АННА. Да я и не знаю, что рассказывать-то...
БРУК. Нас интересует абсолютно всё! После стольких лет разлуки нам чрезвычайно важно узнать о твоей жизни всё, включая неприличные подробности!
Входит Ричард с открытым шампанским. Разливает его по бокалам и удаляется.
АННА. В общем-то всё стандартно. Училась, влюбилась, вышла замуж, родила дочку - Дороти. Ей 10 лет. Муж Сэм - чудесный человек. Он брокер на бирже. Балует меня постоянно, хоть мы вместе уже тысячу лет. На 10-летие совместной жизни он подарил мне романтическое путешествие. Мы летали в Новую Зеландию! Это было грандиозно!
БРУК. Конечно, грандиозно! Еще бы - с Сэмом!
Все недоуменно смотрят на Брук
ДЖЕЙН. Что, прости?
БРУК. (Анне) Если бы ты тогда не увела у меня Сэма, то в том путешествии была бы я!
АННА. (не понимая) Прости, но...
БРУК. Да я давно простила! Тем более, что у меня всё чудесно теперь! Но тогда я очень обиделась на тебя, Анна. Ты же мне подруга! И как ты могла? Ты же знаешь, что я любила Сэма, что мы планировали пожениться! А ты поступила просто... некрасиво.
САРА. (Джейн) Ты что-нибудь понимаешь?
ДЖЕЙН. Что, прости?
ДЖОЗЕФ. (удивленно) Так вы знакомы были до этого что ли?
АННА. Я её впервые вижу!
БРУК. (обычным тоном) Ну послушайте! Неужели вам не кажется странным, что мы общаемся, никак не пересекаясь? Ну, если мы подруги, то почему у нас ничего общего?! Это неестественно как-то! Вот я и решила обострить ситуацию!
ДЖОЗЕФ. (доволен) Отлично! Продолжайте! (уходит на место)
БРУК. (Анне) Ты не думай, я не держу на тебя зла. Это всё в прошлом. И я рада, что Сэмми нашел тебя! Ты классная!
АННА. (включаясь в игру) Спасибо, Брук, но ты должна понять... Ты не устраивала Сэма. Ни интеллектуально, ни физически. Поэтому так случилось!
САРА. Один-один!
АННА. Он потом признался мне, что не знал, как расстаться с тобой помягче. Ведь ты такая чувствительная и так любила его! Ему было сложно! Не обижайся и на него, пожалуйста.
БРУК. (наиграно) Ну что ты, дорогая! Какие обиды! Прошло пятнадцать лет! Я люблю и любима! У меня детки, муж - у нас крепкая семья. А это всё детские шалости.
ДЖЕЙН. (неожиданно) Ну не скажи, Брук! Я же хорошо помню, как ты тогда напивалась с горя, чтобы забыть Сэма! Неделями не ночевала дома! И это в шестнадцать-то лет!
БРУК. Я?!
САРА. Конечно ты! Сколько раз мы забирали тебя из ночлежек! Бедные твои мама и папа! Что они пережили в тот момент!
БРУК. (с достоинством) Но я вышла из кризиса!
АННА. Конечно, после того как тебя положили в психушку!
КЕЙТ. Ну что вы напали на неё! Все мы хороши были в юности!
БРУК. Спасибо, Кейт! Анна, ну а ты сама? Помнишь Тауэрский мост?
АННА. Что я должна помнить?
БРУК. Как ты чуть не сиганула с него! Как ты мне кричала: "Не хочу жить! Лучше умереть!"
АННА. (вдохновенно) Но ты же спасла меня, Брук! Спасибо тебе, за это!
САРА. Я помню, что ты всё детство на скрипке пилила!
БРУК. (с легким презрением) Я играла на арфе, Сара!
САРА. Какая разница!
БРУК. Для тебя её, очевидно, нет! Но для меня она, довольно, существенна. (продолжая рассказ) Играла в Лондонском симфоническом оркестре, затем в Королевском филармоническом. Гастроли по всему миру - Милан, Париж, Рио-де-Жанейро, Мельбурн, Берлин, Токио, Нью-Йорк! Выступала и как певица. Пела в сопровождении оркестра. Был определенный успех, полные залы, овации, выходы на бис. В общем, вся жизнь в творчестве! Повидала немало известных людей - Её Величество Королеву, канцлера Германии, и много других мировых политиков. Аккомпанировала Полу Маккарти, Уитни Хьюстон...
САРА. (перебивает её) Стоп! Я что-то ни разу не видела, чтобы Маккарти под арфу пел!
БРУК. Арфа, моя дорогая Сара, входит в состав симфонического оркестра! Понимаешь?
САРА. Это то я понимаю! Но не понимаю, почему под неё Маккарти пел!
БРУК. Потому что его концерт был в сопровождении оркестра! Теперь понятно?
САРА. В общих чертах!
ДЖЕЙН. Сара, ну не перебивай ты её. Интересно же! Человек столько знаменитостей повидал! (Брук) Брук, а ты Мадонну видела?
БРУК. Конечно!
КЕЙТ. А сэра Элтона Джона?
БРУК. Тоже!
ДЖЕЙН. Ну, ты крутая!
БРУК. Мне повезло!
КЕЙТ. Ты заслужила это! Ты всё детство пропиликала, пока мы на улице бегали!
САРА. А муж кто у тебя?
БРУК. Его зовут Джек. Он служит в одном из департаментов при правительстве.
САРА. (иронично) Серьезно? А что же ты тогда здесь сегодня делаешь?
БРУК. (растерявшись, но резко сообразив) Я пришла на встречу с подругами детства!
САРА. А, ну да! И как там в правительстве? Оклады радуют?
БРУК. Вполне. Недавно вернулись с отпуска с Майями. А на день рождения Джек подарил мне Бьюик. До этого я ездила на Ягуаре, но он мне уже надоел.
ДЖЕЙН. Ну, ты молодец, Брук!
БРУК. У меня двое детей: Бобби 5 лет, Софи 2 года. В общем, я абсолютно счастливый человек!
САРА. Хорошо, что мы её тогда вытащили из тюряги!
БРУК. (подыгрывая) Подруги были придуманы специально для этого!
КЕЙТ. А можно я скажу?
АННА. Ну конечно, Кейт.
КЕЙТ. А я тоже очень счастливая! Знаете почему? Я видела Понтифика, и он благословил меня!
БРУК. Ты всегда была прилежной католичкой, Кейт. Тебе воздалось! Это всё свыше!
КЕЙТ. Я мечтала об этой встрече всю жизнь. Том заработал денег... Томас - это мой муж, и мы ездили в Ватикан. Мы, вообще, не очень богаты. Вернее, совсем небогаты, но заработали и отправились всей семьей. Ватикан находится посреди Италии в Риме, и мы еще столько интересного увидели - у детей впечатлений на всю жизнь! У меня их трое, и все мальчишки: Чарли, Вуди и Уильям. Видели бы вы их глаза, когда мы по Риму ехали! Они как прилипли к стеклам автобуса с открытыми ртами! А уж что было в Ватикане: людское море, огромные здания, божественный дух, колоны, Собор Святого Петра, вековая история, величественный храм - аж дух захватывает, святыни, святыни, святыни... Ради этого стоило всё! Томас сказал мне потом, что после свадьбы это было самое сильное впечатление в жизни! Я думаю, что у меня тоже! Я счастливая.
АННА. Кейт, а муж твой, он чем зарабатывает?
КЕЙТ. Сейчас или вообще?
АННА. А есть разница?
КЕЙТ. (растерянно) Так он... водитель такси. Кэбмен, как сказали бы раньше. Но нас всё устраивает! Мы всем довольны. И дети у нас ходят в школу. Вернее, Вуди уже работает на судоверфи, а младшие учатся в государственной школе полного цикла. А я шью всю жизнь - одежду, мешки, шторы - в общем всё, что попросят. Я люблю это дело! Мне нравится создавать своими руками на радость людям. Шить умею всё. И кроить тоже. Так что, если кому-то что-нибудь нужно, обращайтесь, я всё сделаю! Бесплатно, конечно.
САРА. Ты всегда была неприлично доброй, Кейт!
БРУК. С большой душой!
АННА. И бескорыстным сердцем.
ДЖЕЙН. (Кейт) Смотрю я на тебя, и действительно верю, что ты счастлива!
КЕЙТ. А ты? Нет?
ДЖЕЙН. Я? (задумавшись на секунду) Конечно, да. Всё отлично. У меня тоже дети. Много.
АННА. Много?
ДЖЕЙН. Трое. Нет! Четверо!
САРА. Что же, ты в своих собственных детях запуталась, что ли?
ДЖЕЙН. (напряжено) Да нет! Просто у меня трое своих, а четвертый приемный. Я.., вернее мы со Стивеном его из приюта забрали. Чудесный малыш! Его зовут Мартин! Люблю его как родного! Я вообще люблю детей. Я воспитатель, понимаете? Закончила школу для девочек в Бристоле. А Стивен - он строитель. Он строит дома, коттеджи, и вообще всё, что можно построить. Он хороший. Понимающий. Во всем меня поддерживает! Мы даже ссоримся очень редко, да и то - из-за глупостей. И быстро миримся. Мы с ним встретились и познакомились в метро. Это было романтично! Поднимались на эскалаторе на станции Баркинг. И вдруг он вздумал со мной познакомиться. Но как-то неуклюже у него это получилось. В общем, я ему отказала, но он не унимался. Тогда я легонько его оттолкнула, да так, что он полетел кубарем вниз! Это было так смешно! И сработал принцип домино - столько людей попадало! Остановили эскалатор. Сначала я потешалась над беспомощностью Стива, и над тем, как его пытались поколотить те, кого он опрокинул, а потом мне стало его жалко. Я к нему подошла, извинилась, пожалела, и он показался мне симпатичным! И завертелось. Так и вертимся до сих пор.
АННА. Подожди, Джейн, но ты говорила, когда пришла сюда, что вы подрались.
ДЖЕЙН. Да. Ну и что такого? Мы часто деремся. Ну не по-настоящему, конечно! А в шутку! Это что-то вроде игры.
САРА. Ага, ролевые игры нынче в моде.
ДЖЕЙН. Да, это точно. Мы с друзьями часто играем. Ну, там знаете, РПГ или Ролл-плей. Или Гарри Поттер.
АННА. И много у вас друзей?
ДЖЕЙН. О, очень много! Я и посчитать не смогу! Всех не упомнить!
БРУК. Разве бывает много друзей? Есть знакомые, приятели, но друзья - это штучный товар.
ДЖЕЙН. Я не говорила, о близких друзьях. Что ты придираешься к словам?
БРУК. Не думала даже.
ДЖЕЙН. А иногда по вечерам я залезаю на крышу дома и смотрю на звезды. Ну, когда реально что-то разглядеть... Я всегда смотрю в эту даль, и думаю, ну вот звезды, вот вселенная, а дальше то что? Должна же она где-то кончиться... И от осознания бесконечности просто дух захватывает!.. А иногда молюсь Богу на крыше. Мне почему-то кажется, что с крыши он меня лучше увидит и услышит...
КЕЙТ. О чем просишь его?
ДЖЕЙН. О чем? О разном...
КЕЙТ. Он везде тебя слышит и видит...
ДЖЕЙН. Это я понимаю, но кажется, что на крыше более доходчиво...
АННА. А дети не спрашивают, почему мама, словно Карлсон, по крышам лазит?
ДЖЕЙН. (растерянно) Дети? Нет... Они... привыкли. Я же не каждый день, а только когда небо ясное. А это бывает, сами знаете, крайне редко.
ДЖОЗЕФ. (внезапно) Леди!
САРА. Это голос с небес!
ДЖОЗЕФ. (подходит к столу) Достаточно!
БРУК. (с иронией) Ваш роман окончен?
ДЖОЗЕФ. Он даже не начинался.
АННА. Как же так? Мы же старались.
САРА. Что-то я не поняла.
ДЖОЗЕФ. Что тут непонятного? Идея себя изжила! Ни черта не получается!
БРУК. Почему?
ДЖЕЙН. Обоснуйте.
ДЖОЗЕФ. Да потому что вы лжете! Через слово, через два, но лжете! С таким же успехом я мог бы сочинить всё сам!
САРА. Ну, так и сочиняйте! Чего вы к нам привязались?
ДЖОЗЕФ. Так я нанял вас для того, чтобы ничего не сочинять, а только лишь законспектировать!
БРУК. Законспектировать наши жизни? Увольте!
ДЖОЗЕФ. Пожалуйста - вы уволены!
САРА. То есть, получается, что мы тут бесплатно Шапито устроили?
ДЖОЗЕФ. По условиям контракта роман должен быть написан!
АННА. Ну, так не мы же его должны писать!
БРУК. Кто ж виноват, что вы бездарность!
ДЖОЗЕФ. Я бездарность?! Да мои книги издаются в восьми странах мира и переведены на шесть языков! Это вы бездарны!
БРУК. А мы и не претендовали на Оскара! Это вы что-то себе выдумали!
ДЖОЗЕФ. Ладно бы вы лгали по мелочам, но вы же лжете по сути! Ну, неужели так трудно выдавить из себя правду? Ну, хоть кусочек?
АННА. А голая правда неинтересна...
ДЖОЗЕФ. Мне интересна! Мне нужен материал, из которого я сотворю продукт! Мне нужен камень, а я произведу его огранку и сделаю бриллиант!
САРА. Прямо-таки бриллиант!
ДЖОЗЕФ. Не сомневайтесь! Но я не могу на песчаном фундаменте построить каменный дом! Он рухнет!
БРУК. В чем драма, мистер Бридли?
ДЖОЗЕФ. Драма в том, что во всех ваших историях присутствует ложь! В разной мере, в разных пропорциях, в разной степени цинизма, но она неизменно находится с нами!
АННА. Тогда вам необходимо отправится на Центурион!
ДЖОЗЕФ. Какого дьявола?
АННА. Потому что планета Земля перенасыщена ложью! И от этого никуда не денешься. Она повсюду!
БРУК. Ложь - лучшая пища для миллионов.
САРА. Её едят ложками и плошками.
ДЖЕЙН. Без неё никак...
КЕЙТ. Она заменяет воздух. Мне один знакомый святой отец сказал, что правду не услышишь даже на исповеди. Она всегда с примесью лжи.
БРУК. В надежде на индульгенцию врут даже на костре инквизиции...
ДЖОЗЕФ. Но я то хочу правды! В этом вся соль! Я хочу понять...(осекается)
АННА. Понять?
БРУК. Понять что?
ДЖОЗЕФ. (находит ответ) Понять вас... чтобы достоверно описать.
АННА. Описать что?
ДЖОЗЕФ. (немного раздраженно) Ну как что? Вас! Ваши характеры, судьбы, ситуации. Я, так сказать, рисую с натуры. Вы натурщицы, а я художник! Но если я вижу неестественные позы, выражения лиц, экспрессию и эмоции, я теряю вдохновение! Понимаете?
БРУК. Как не понять то. Но вы хотите снег в июне!
ДЖОЗЕФ. Это иногда случается.
АННА. Крайне редко!
ДЖОЗЕФ. Но случается!
САРА. Я думаю, уже вполне обозначено, что мы, да и никто другой, не вывернется перед вами наизнанку! На что вы надеетесь?
ДЖОЗЕФ. На вашу благодетель!
САРА. Проще ждать извержения вулкана возле Биг-Бена! Или того, что Вестминстерский дворец переедет в Манчестер!
ДЖОЗЕФ. Но что, черт возьми, удерживает вас от того, чтобы говорить правду, только правду и ничего, кроме правды! Учитывая, однако, условия игры. Вы же незнакомые люди! Наш контракт окончится, и вы никогда не встретитесь друг с другом! Почему бы не открыться?
БРУК. Маргинальные суждения!
КЕЙТ. Простите, мистер Бридли, а с чего вы взяли, что мы лжем? У меня почти всё правда...
ДЖОЗЕФ. Вот именно в этом "почти" и находится червячок, который подтачивает плод! И даже самое красивое и вкусное яблоко становится червивым!
АННА. Подождите, мистер! Ну, вы несете абсолютную чушь!
ДЖОЗЕФ. Чушь?
АННА. Редкостную! Вот какой правды вы хотите? Представьте, вы встретились с приятелем где-нибудь в Гайд-парке, и на ваш невинный вопрос "как дела", он выдает вам всю историю болезни, всю самую, что ни на есть, правду - что у него жена гулящая, дети - остолопы, кошка блохастая, а с работы его уволили потому, что он ничтожность! Вы этого хотите? Ну и как вы это всё переварите?
БРУК. Вы захлебнетесь в этой правде! Вы потоните в нечистотах! Поэтому и по телевидению показывают развлекательные передачи в тот момент, когда не всё хорошо! Чтобы удержать поток негатива на массы, которые могут взорваться!
САРА. А этот взрыв может снести всё к чертовой матери!
ДЖЕЙН. Даже самую устойчивую психику.
ДЖОЗЕФ. Я останусь при своём мнении. И я настойчив в своих желаниях!
АННА. Это похвально для мужчины, но для поэта лишь прискорбно!
ДЖОЗЕФ. Вы излагаете пятистопным ямбом.
АННА. Это ненамеренно.
КЕЙТ. Мистер Бридли, в жизни каждого человека присутствует ад! И это - его память...
ДЖОЗЕФ. Я это знаю, и что?
САРА. Она это к тому, что под пытками можно выведать многое, но не всё. Можно добиться сухих фактов,.. но чтобы открыть душу - тут другой ключик нужен...
ДЖОЗЕФ. Где ж его взять?
САРА. Он годами вытачивается...
ДЖОЗЕФ. У меня нет столько времени... И мы прерываем нашу ломанную комедию! У нас, так сказать, антракт!
АННА. Как это?
ДЖОЗЕФ. Все устали. У нас ничего не получилось. Надеюсь, завтра мы, с учетом проделанных ошибок, сделаем всё по-другому, и сыграем более убедительно эту драму чувств.
БРУК. То есть на этом наши нервы не заканчиваются? Вы требуете продолжения этого абсурда?
ДЖОЗЕФ. Если это абсурд, то, что же наша жизнь? Один сплошной сюрр!
САРА. Только не мы его пишем, а силы свыше! А вы тут пытаетесь придумать что-то! Прям смешно! Вы пишите летопись человеческих судеб! Да что вы себе придумали? Вы возомнили себя Богом?
ДЖОЗЕФ. Пока я плачу, в некотором смысле я им являюсь! Предвкушая ваше негодование - напоминаю, что вы здесь не под арестом, и всегда можете уйти! Но, насколько я помню, вы пришли добровольно, согласившись на мой невинный, в конечном счете, опыт! И вы самолично согласились на те условия, что я выдвинул! Так что вас теперь удивляет в том, что я хочу получить именно то, за что плачу? Ведь когда мы покупаем в магазине товар, мы оцениваем его свежесть? Мы оцениваем его качество? Вот и я оцениваю качество товара!
АННА. Но вы не покупаете нас! Мы не продаемся!
БРУК. И наши чувства тоже!
ДЖОЗЕФ. А что же вы тогда здесь делаете?
Неловкая пауза
ДЖЕЙН. Но не продаемся - это точно!
ДЖОЗЕФ. (философски) В конечном счете, все мы когда-то кому-то и зачем-то продаемся... До завтра, леди! Я очень надеюсь на завтрашний день!
Джозеф уходит
БРУК. Все мы марионетки, получается…
КЕЙТ. Просто цирк.
САРА. Не понимаю, что его не устроило?
АННА. Очевидно, что он хочет услышать от нас другое.
ДЖЕЙН. Что?
АННА. Правду о нас.
САРА. Брук, скажи, ты умеешь на этой штуке играть? (показывает на рояль)
БРУК. В пределах учебной программы академии.
САРА. Я, наверное, сейчас скажу глупость,.. посещала я курсы реабилитации после... скажем так - психологической травмы. Жизнь у меня непростая, всякое было. Так вот, мы там много разговаривали друг с другом, читали стихи, пели песни, с нами разговаривали психологи, или кто они там - не знаю, и вот на одном занятии, мы выучили одну старую песню. Она, почему-то, запала мне в душу. Называется "Этой ночью.". Брук, ты не знаешь её?
БРУК. (как будто что-то вспомнила) Мир тесен... (садится за рояль и играет и поет. Постепенно все её подхватывают)
Помоги мне понять смысл жизни моей.
Помоги осознать назначенье друзей.
Вырви с корнем мечты, что тревожат тебя.
Не забудь позабыть про меня, про себя!
Этой ночью с тобой мы взорвем высоту!
Мы закроем себя, мы забудем мечту!
Растворим в соке слез онеменье души...
И закроем глаза - откровенье тиши...
Если я не смогу всё сказать о любви,
Если я не сумею - от меня прочь беги!
Мои руки порежь, моё горло сдави -
Если я не смогу рассказать о любви!
ЗТМ. КОНЕЦ 1-го ДЕЙСТВИЯ.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
СЦЕНА 1
Утро следующего дня. На сцене Ричард. Он расставляет чайные принадлежности на стол. Появляется Джозеф. Он в халате. Вид у него взъерошенный.
РИЧАРД. Доброе утро, сэр.
ДЖОЗЕФ. А, да... Доброе утро, Ричард.
РИЧАРД. Вы чем-то озабочены?
ДЖОЗЕФ. Так... бессонная ночь.
Джозеф садится за стол. Ричард наливает ему чай.
РИЧАРД. Вас лишило сна вчерашнее представление?
ДЖОЗЕФ. В некотором роде... Ричард, простите за бестактность, но скажите, как у вас отношения с женой?
ДЖОЗЕФ. Что в нём не корректного? Разве я спросил вас про любовницу? Вопрос про вашу собственную жену. Так любите вы её или нет?
РИЧАРД. Ну, конечно, люблю. Но не привык обсуждать это с посторонними.
ДЖОЗЕФ. Ах да, конечно, но я, всё-таки, не такой уж посторонний. Тем более, что вы приблизились к моей жизни, к моему творчеству. Как долго вы женаты?
РИЧАРД. (задумался) Лет девять, наверное.
ДЖОЗЕФ. Вы даже не помните?
РИЧАРД. А зачем мне это помнить? Жена помнит, этого достаточно.
ДЖОЗЕФ. И дату свадьбы не помните?
РИЧАРД. 28 июля.
ДЖОЗЕФ. (одобрительно) Вот видите!
РИЧАРД. Это день рождения дочери. Совпало.
ДЖОЗЕФ. А чем вы занимаетесь каждый день помимо службы?
РИЧАРД. Вам нужен полный отчет?
ДЖОЗЕФ. Необходимые мне детали я уточню дополнительно. Что вы делаете, когда приходите домой?
РИЧАРД. В 18.00 ужинаю. Разговариваю с женой, с детьми. Затем читаю газету или смотрю телевизор. В 21.00 выгуливаю Честера, принимаю душ и отдаюсь Морфею!
ДЖОЗЕФ. Кому?
РИЧАРД. Морфею. Бог сна в греческой мифологии.
ДЖОЗЕФ. Допустим. А в выходные?
РИЧАРД. В субботу традиционно день шоппинга, а после ланча работаю в саду. Иногда устраиваем семейные вылазки в паб. Знаете Манхеттен-Гриль? Там, довольно таки, недурно. По воскресеньям ходим в церковь, а после полудня я всегда в саду. Естественно, что пятичасовой чай никто не отменял.
ДЖОЗЕФ. И так изо дня в день? А супругу это устраивает?
РИЧАРД. Разумеется. Это наш жизненный уклад.
ДЖОЗЕФ. А вам не хочется что-то поменять? Хоть иногда!
РИЧАРД. Поменять что? Да и на что?
ДЖОЗЕФ. Образ жизни, уклад, устой и так далее.
РИЧАРД. Совершенно не хочется.
ДЖОЗЕФ. И вам не скучно?
РИЧАРД. Нет, абсолютно.
ДЖОЗЕФ. (как бы сам себе) Наверное, у вас богатый внутренний мир, который вам нравится созерцать в минуты одиночества.
РИЧАРД. Простите, сэр?
ДЖОЗЕФ. Я завидую вам, Ричард. Я завидую вашей удовлетворенности жизнью.
РИЧАРД. А вас-то что не устраивает? Вы же свободны. Простите, сэр, а почему вы не женаты?
ДЖОЗЕФ. Который час? (смотрит на часы) Они должны уже придти. Как они вам?
РИЧАРД. Разные...
ДЖОЗЕФ. Это то, что мне нужно.
РИЧАРД. Вы были разочарованны вчера.
ДЖОЗЕФ. Я надеюсь, на сегодня.
РИЧАРД. Что-то изменится?
ДЖОЗЕФ. У них есть желание заработать...
РИЧАРД. Вы ставите только на это?
ДЖОЗЕФ. И они все очень одиноки.
РИЧАРД. (удивленно) Они все замужем, у них дети, друзья...
ДЖОЗЕФ. Наличие общества еще не гарантирует победы над одиночеством.
РИЧАРД. Вы интересный человек, сэр Джозеф...
ДЖОЗЕФ. Мне нужно переодеться. (уходит)
Ричард убирает чашку Джозефа. Сервирует стол для чаепития.
СЦЕНА 2
Входит Брук.
БРУК. Доброе утро, Ричард. А мистер Бридли?
РИЧАРД. Доброе утро. Он придет через минуту, мэм. Присаживайтесь.
БРУК. Спасибо. (садится)
РИЧАРД. Сегодня вторая часть Марлезонского балета?
БРУК. Скорее трагифарса с элементами безумия.
РИЧАРД. Но вам же нравится...
БРУК. Как вы это определили?
РИЧАРД. Вы пришли сюда снова.
БРУК. Это не показатель.
Входит Джозеф.
ДЖОЗЕФ. Брук, вы очаровательны!
БРУК. Комплимент звучит фальшиво...
Ричард уходит
ДЖОЗЕФ. Зря вы так. Я не лжец.
БРУК. Ах, ну да, я совсем забыла - лжецы мы, а вы праведник!
ДЖОЗЕФ. Не преувеличивайте, я грешен. Может быть, гораздо больше, чем вы все вместе взятые.
БРУК. Как это самокритично!
ДЖОЗЕФ. Это объективно. Послушайте, Брук, вам необязательно каждый раз показывать мне свое презрение. Я сразу усвоил этот урок. Не трудитесь.
БРУК. Я вовсе не...
ДЖОЗЕФ. Я не претендую на дружбу с вами, и как только закончится контракт, избавлю вас от своего присутствия - обещаю!
Входят Кейт и Джейн
ДЖЕЙН. Привет соучастникам шоу заблудших душ!
БРУК. Эко ты завернула, Джейн!
ДЖОЗЕФ. Леди, прошу вас, присаживайтесь. Сию минуту будет чай. (кричит) Ричард! Будьте любезны! (девушкам) Чувствуйте себя максимально уютно.
Входит Ричард.
ДЖОЗЕФ. Ричард, принесите, пожалуйста, чайник.
РИЧАРД. Сию минуту.
Ричард уходит. Входят Сара и Анна.
ДЖОЗЕФ. Чудесно! Все в сборе! Миледи, вы прекрасно выглядите.
САРА. Я смотрю, все отдохнувшие, в хорошем настроении. Готовы метать бисер?
БРУК. А что нам еще остается? Этот мистер настолько обаятелен, что мы все попали под влияние его чар, и творим черт знает что! Не говоря уже о простом человеческом достоинстве, мы забыли о чести и о разуме.
ДЖОЗЕФ. Это кто же коснулся вашей чести, Брук? Кто этот нахал?
БРУК. Я не хочу переходить на личности, Джозеф...
Ричард приносит чайник.
ДЖОЗЕФ. Спасибо, Ричард, я сам поухаживаю за этими прекрасными леди! Вы можете быть свободны.
Ричард кивает головой и уходит. Джозеф разливает кипяток по чашкам.
АННА. (иронично) Каковы сегодня правила игры, мистер Сказочник? Кто мы сегодня? Гувернантки, подопытные кролики, фрейлины, медсестры, а может быть строгие учительницы? Во что сегодня вы хотите поиграть?
ДЖОЗЕФ. Попрошу со всей серьезностью отнестись к своей работе, уважаемые сотрудники нашего скромного творческого консорциума! Правила игры не менялись и меняться не будут!
КЕЙТ. Но о чем же мы будем говорить сейчас, если вчера уже всё рассказали!
БРУК. Даже, если кое-что немного неправда.
ДЖОЗЕФ. Немного?
САРА. Конечно, немного. Лично у меня, можно сказать, всё правда.
ДЖОЗЕФ. А сегодня вы вспомните интересные истории из своей жизни и примените их к данной ситуации.
ДЖЕЙН. Я не поняла.
ДЖОЗЕФ. Важно ничего не сочинять. Я уж точно смогу разгадать, где правда, а где вымысел.
ДЖЕЙН. Мистер, вы сделали вид, что не услышали меня, но я, кое-что, да и сказала...
ДЖОЗЕФ. (подходит к ней сзади и кладет руки на плечи) Милая моя Джейн, любая жизнь человека, который прожил лет тридцать, изобилует смешными и грустными историями. (наклоняется к ней) И говорить мне о том, что это не так, всё равно, что отрицать наличие самой жизни...
СЦЕНА 3
Буквально врывается Стивен Трайдли. Он в ярости.
СТИВЕН. Ах, вот оно что! Джейн, черт тебя побрал, значит вот оно что! Вот в чем причина! Это твой мужик?!
ДЖЕЙН. (встает) Стивен, что ты здесь делаешь?! Как ты меня нашел?!
СТИВЕН. (с ненавистью смотрит на Джозефа) Слушай, мистер, если ты хотел найти себе неприятности, то ты их гарантировано нашел!
ДЖОЗЕФ. Простите, но я не понимаю...
СТИВЕН. Ах, ты еще и не понимаешь?!
ДЖЕЙН. Стивен, убирайся отсюда! Ты не имеешь никакого права!
СТИВЕН. (показывая на Джозефа) Это твой мужик?!
ДЖЕЙН. Да! Представь себе!
ДЖОЗЕФ. Что?!
СТИВЕН. Ну, всё, сейчас я буду его убивать! Медленно и методично!
ДЖОЗЕФ. Послушайте, мне эта идея не кажется удачной!
СТИВЕН. Молись, гад, если ты знаешь хотя бы одну молитву!
ДЖЕЙН. Стив, ты не имеешь на меня никакого права! Я тебе никто!
СТИВЕН. Я твой муж! Запомни это!
ДЖЕЙН. Ты мой бывший муж!!! И не хочу тебя больше знать!
СТИВЕН. Я готов отправиться в тюрьму, но я не позволю этому кретину касаться тебя!
ДЖОЗЕФ. Стивен, вы заблуждаетесь! Джейн, немедленно перестаньте рисковать моим здоровьем!
СТИВЕН. Джейн, ну что ты в нем нашла? Он никчемный плюгавый червь!
ДЖЕЙН. Это не твое собачье дело!
СТИВЕН. Я твой муж!
ДЖЕЙН. Ты мне муж?! Да нет в мире человека, которого я бы ненавидела больше, чем тебя!
СТИВЕН. Что ты говоришь такое?! Ты любишь меня!!
ДЖЕЙН. (отчаянно смеется) Люблю?! Да ты это слово давно смешал с дерьмом!
СТИВЕН. Я погорячился! Скажи, у тебя что то было с этим мерзким типом?!
ДЖОЗЕФ. Я скажу – ничего не было!
СТИВЕН. Еще что-нибудь скажешь, я серьезно поколочу тебя!!!
ДЖЕЙН. Знаете, Джозеф, вот что-что, а бить это животное может! Поверьте мне!
СТИВЕН. Я не животное!!!
ДЖЕЙН. Да, я обидела животных! Ты хуже! Убирайся отсюда!
ДЖЕЙН. Да как же ты мне надоел!! Оставь меня в покое! Ты всю жизнь мне испоганил!
СТИВЕН. Я ошибался, но я всё осознал!
ДЖЕЙН. Только мне уже плевать! Осознал ты там что-то или нет - мне до лампочки!
СТИВЕН. Я тебе не верю! Джейн, ну давай уйдем отсюда, ну что мы устроили разборки на глазах этих людей!
ДЖЕЙН. Во-первых, с тобой никуда не пойду! А во-вторых, это мои близкие подруги! Это подруги моего детства! К счастью, в детстве я тебя не знала!
СТИВЕН. Тогда я скажу тебе кое-что важное...
ДЖЕЙН. Мне это неинтересно! Оставь нас! У нас важный разговор, который не касается бывшего мужа!
СТИВЕН. Джейн, я согласен!
ДЖЕЙН. (глухо) Уходи!!!
СТИВЕН. Я был в приюте... Мне он тоже понравился!
ДЖЕЙН. (кричит) Убирайся! Проваливай отсюда! (Пытается вытолкнуть Стивена) Я не хочу тебя ни видеть, ни слышать!
СТИВЕН. Ну, подожди же ты! Выслушай меня! Давай возьмем его! Мне он очень понравился! Я уверен, что мы сможем полюбить его!
ДЖЕЙН. (отчаянно) Заткнись!!! (плачет)
САРА. (Стивену) Парень, ты это о чем?
ДЖЕЙН. (Стивену) Я прошу тебя - уйди!!! Уйди!!!
СТИВЕН. Я согласен взять ребенка из приюта!
БРУК. Пятого?!
СТИВЕН. Что? Почему пятого?
ДЖЕЙН. Как же я тебя ненавижу...
АННА. Джейн, ну у вас же дети...
СТИВЕН. Какие дети?
ДЖЕЙН. (с болью) Да нет у нас никого!!! И никогда не было...
КЕЙТ. Как нет?!
САРА. Вот тебе раз...
ДЖЕЙН. Я его просила... умоляла взять ребенка из приюта. Мартина! У самих то у нас нет детей... А он ни в какую... Да! Я обманула вас! Я всё выдумала!!! Но, черт возьми, мистер Бридли...
ДЖОЗЕФ. Что?
ДЖЕЙН. (вытирает слезы и резко успокаивается) Спасибо вам! Спасибо вам от всей души!
ДЖОЗЕФ. За что?!
ДЖЕЙН. За те мгновения радости! Я это придумала благодаря вам. И вчера я была счастлива в своих фантазиях... Я же их всех представила, каждого! И почувствовала, как я каждого из них люблю! И вот в этом доме, в нашем с вами круге, да для всех вас они существуют! Мои дети!
СТИВЕН. Да что происходит?!
ДЖЕЙН. А этот муж десять лет изводил меня своим эгоизмом! (Стивену) Любишь ты только себя! И больше никого! (девушкам) Я же лечилась, я так хотела детей, а ему плевать! Лишь бы никто телевизор не заслонял!
СТИВЕН. Джейн, прекрати этот спектакль!
ДЖЕЙН. Исчезни! Я с тобой забыла, что я женщина! Я превратилась в "оно"! Представляешь, муженек, мне на улице незнакомый молодой человек подарил цветы, а я стояла и думала: толи как корова сожрать этот букет, толи пойти подмести им пол! Я забыла, для чего женщинам дарят цветы! Я этому парню даже "спасибо" не сказала, потому что ошалела!
СТИВЕН. Джейн!
ДЖЕЙН. Нет больше Джейн! Она испарилась, улетела в другую страну, на другую планету! Ты свободен, Стив! Я не буду больше жужжать под ухом, я не буду больше по ночам искать тебя по кабакам, я не буду больше рыдать от твоих оскорблений и унижений, я не буду умолять тебя взять ребенка из приюта... Понимаешь, мне от тебя ничего не надо... Ты высушил меня до состояния сухаря. Ты выпил меня до дна...
Сара встает. За ней и все остальные.
САРА. Стивен, тебе лучше уйти.
БРУК. Уходите.
КЕЙТ. Сейчас вы ни о чем не договоритесь... Поймите это...
Стивен не сразу, но уходит.
СЦЕНА 4
Девушки садятся на места. Джейн стоит посреди комнаты. Джозеф сел "на свое место"
ДЖОЗЕФ. Ну и ну...
АННА. (Джозефу) Вы этого хотели?
ДЖОЗЕФ. Я и предположить не мог...
ДЖЕЙН. Простите меня... За моё вранье, за эту некрасивую сцену...
БРУК. (подходит к ней) Ты поступила правильно, Джейн. Я даже завидую тебе...
ДЖЕЙН. Мне?! Да чему тут завидовать?!
БРУК. Твоей смелости и силе!
ДЖЕЙН. Никому не пожелала бы... Я ведь и никакая не гувернантка, и не воспитатель. Я дешевая певичка в ресторане. Пою в Седапе на Олд-Стрит. Эта работа просто ад.
БРУК. Почему?
ДЖЕЙН. Из-за вечной ревности Стивена. А ведь именно из-за него я стала там петь. Он тоже ни какой не строитель. Я врала вам от начала и до конца. Я здесь придумала себе жизнь и наслаждалась ею! Черт, дикость какая-то...
АННА. Похоже, мы тут все себе жизни придумали...
ДЖЕЙН. Стив был музыкантом. Неплохим музыкантом. Он сколотил команду, и они стали играть рок. Сначала в пабах, в ресторанах, потом и на более серьезные сцены выходить стали. И я с ними на бэк-вокале работала по началу. Может, помните, была такая группа "Грей-Тим"...
САРА. Как же? Я очень хорошо помню. Даже на концерте была. Только они куда-то исчезли быстро.
ДЖЕЙН. Да, именно. И всё из-за Стива. Из-за его дурного характера!
САРА. Подожди, так это был Стив Трайдли? Вокалист «Грей-Тим»???
ДЖЕЙН. Да. В общем, он разругался со всеми и остался один. Только я была рядом. Любила его очень... А он, как будто, на мне всё зло стал вымещать за свои неудачи... Унижал постоянно. Чтобы я ни сделала, всё ругал. Знаете, я хотела поступать в академию музыки, но он меня отговорил в жесткой форме...
САРА. В жесткой форме - это как?
ДЖЕЙН. - Куда ты собралась? - говорил. - Сиди дома и не позорься! Нечего время впустую тратить. Работать иди!
БРУК. Почему ты не настояла?!
ДЖЕЙН. Он довлел надо мной! Я же говорю, что очень любила его - он же красивый, талантливый! Он себе в любой момент другую найдет!.. (с горечью) лучше бы нашел! А я тайно сходила на прослушивания в академию, и мне сказали, что готовы меня принять... Но не решилась. Ведь тогда бы я потеряла Стивена! Дура!
БРУК. Точно дура...
ДЖЕЙН. Кончилось всё тем, что он остался без работы, без заработка. Только шабашит иногда: то вагоны на станции разгрузит, то с эмигрантами скооперируется на подработку. А я утром детям частным порядком давала уроки музыки, а по ночам в ресторане... А дома ревность, скандалы, упреки...
КЕЙТ. Почему у вас нет детей?
ДЖЕЙН. У меня проблемы... На лечение нужны деньги, а их нет. Вернее не было... Но теперь я скинула балласт, и обязательно заработаю! Ничего! У меня всё будет! Я еще молода!
АННА. Такой оптимизм вызывает уважение!
ДЖЕЙН. Я Стивену стихи и песни посвящала... Считала его великим! Тексты рождались мгновенно... Вдохновлял!.. Знаете, я написала песню для него, он послушал и сказал, что текст - полный бред, музыка неинтересна. Я в неё всю себя вложила, а он даже не потрудился найти более щадящие слова… Я как сгорела…
КЕЙТ. А что за песня?
ДЖЕЙН. (Поет)
Ты горишь, ты живёшь, ты летаешь, ты дышишь!
Я молчу, я кричу – ты меня не услышишь!
Твой разбег, твой полёт, твои крылья раскрыты,
Я в тени на земле, моё имя сокрыто!
Создавай свой вечный рай – догорай!
Чтобы не было больше тебя,
Чтобы не было больше меня,
Чтобы не было больше любви!
Догорай!
Чтобы снова ожить и расти,
Чтобы верить, что можно идти,
Чтоб из пепла восстать – ты меня позови!
Ты забудешь, ты вспомнишь, обернёшься, устанешь!
Я напомню, забуду, отвернусь, а ты взглянешь.
Я уйду – ты придёшь, я умру – ты воскреснешь,
Я открою окно, ты придёшь – занавесишь!
Создавай свой вечный рай – догорай!
Растворишься в тумане, ты сольёшься с луной.
Ты поссоришься с небом, ты играешь с судьбой…
САРА. Ты отчаянно любила его...
ДЖЕЙН. Он убил всё... А я убью его в себе!
БРУК. (Джейн) Мне бы твоей решимости хоть немного, я бы тоже многое изменила... Но я патологический трус...
САРА. Брук, ты ли это? Тебе ли, повидавшей весь мир, имевшей доступ к большим людям, говорить об этом?
АННА. (удивленно) У тебя же всё хорошо…
БРУК. Всё - да не всё...
САРА. Ну, знаешь ли, у кого нет трудностей! Вы Бога-то не гневите. Брук, ты же нам вчера говорила, что абсолютно счастлива: там, всякие Бьюики, Ягуары, муж - высокий чиновник, дети очаровательные, Майями, пляжи, океаны, концерты, Пол Маккарти, Её Величество! Так что же ты еще хочешь?
БРУК. У тебя хорошая память…
САРА. Да, память у меня что надо. И она регулярно возвращает меня туда, где мой Робби был со мной! Несмотря ни на что! Ни на какие неурядицы!
КЕЙТ. Как это был? А куда же он делся?
САРА. Скоро два года, как я вдова…
КЕЙТ. Подожди, но ты же нам говорила…
САРА. (перебивает её) Потому что для меня он живой… Память… Жаркий, майский день. Душно, парит. В воздухе запах грозы, а на душе цветут маки. Я жду его. Когда же он придет? И перед мысленным взором он. Его лицо – доброе, родное. Мучительно тянется время. Выхожу на балкон. Внизу кипит жизнь, пытаюсь смотреть на людей, на машины, на жизнь, но всё мимо. Мысли о другом. Еще раз к зеркалу – всё ли нормально? Ему должно понравиться. А прическа? Нет, всё должным образом. С ужасом вспоминаю тот момент, когда чуть не прогнала его! Да, тогда на выпускном. Мне он показался каким-то смешным. Стоило оттолкнуть его, и всё. Аж дрожь берет от осознания того, что могла запросто потерять его! Глаза бездонные, в них можно утонуть. Его шаги! Да, несколько секунд. Мурашки по спине… Это он! У него в руках букет. Но не роз или георгин, а простых полевых цветов. Где он взял его – ума не приложу. Эти ромашки, фиалки и лютики прекрасны…
Звучит французский вальс
В ресторан? Конечно! Французский ресторан полон романтики и людей… По бокалу вина? С удовольствием! (Обращаясь к Брук) Потанцуем? Конечно! (танцует с Брук) Знаешь, Сара, ты послана мне Богом! Я шестым чувством ощущаю, что ты мой человек! Знаю это априори! Не спрашивай меня – почему! Всё равно не найду таких слов, чтобы описать это чувство. Я, как пророк, предрекаю быть нам всегда вместе! А если я плохой пророк, всё равно моё сердце, мои помыслы и желания будут с тобой! Робби, я не знаю, какой ты пророк, я не знаю, что будет дальше, но ты взорвал мою душу, захватил мои мысли… Мы танцуем, танцуем… Мы были одни, хотя в ресторане не было свободных мест… (отпускает Брук) Робби, у нас будет ребенок… Если мальчик, то как назовем? Джонни? Чудесное имя! А если девочка? Виктория? Конечно, это будет наша победа! Робби, теперь у нас двое деток… Джонни старший, Виктория младшая. А ресторан мы построили замечательный, он чем-то напоминает тот французский, но наш лучше! Я прошу тебя, Робби, не пей много! Это подорвет твое здоровье! Я же беспокоюсь о тебе… Ну зачем же ты… (присутствующим) Остальное вы знаете… Ресторан я продала, а деньги вложила в обучение детей.
АННА. Ты очень счастливая, Сара…
Сара отрешенно смотрит на неё
АННА. У тебя всё было, да и всё осталось. Его нет, но он рядом. Твои слова о нем пронзительны и полны любви и теплоты… Тебе подвластны сильные чувства… Счастливая…
ДЖЕЙН. Прости, Анна, но в твоей фразе прозвучали нотки зависти…
АННА. Это ложные звуки, Джейн.
Анна неожиданно идет к Джозефу, берет его за руку и выводит в центр комнаты
АННА. Джозеф, случалось ли вам возвращаться в прошлое? Вызывать знакомые запахи, ощущения, цвета...
ДЖОЗЕФ. Я не...
АННА. (перебивает его) Шесть лет назад, Монреальский музей изящных искусств, презентация книги "Аревуар, бизоны ", черное бархатное платье, рубиновые подвески, Шато, поющие фонтаны, вечерние платья, смокинги, коралловая комната, запах сигар, виски и адреналин...
ДЖОЗЕФ. (изумленно) Как?! Это...
АННА. (вызывая воспоминания у Джозефа) ...здесь я не совсем одна...
ДЖОЗЕФ.(понимает) ...наверх?
АННА. ...увидят!
ДЖОЗЕФ. ...мы аккуратно!
АННА. ...как объясним?
ДЖОЕЗФ. ...мы растворимся!
АННА. ...мы не знакомы почти...
ДЖОЗЕФ. ...внезапное чувство!
АННА. ...безумие...
ДЖОЗЕФ. ...или сейчас или никогда.
АННА. ...безумие, безумие!..
ДЖОЗЕФ. ...пронзенный разум не в силах ждать.
АННА. ...это словно не я!
ДЖОЗЕФ. ...наваждение!
АННА. ...темно!
ДЖОЗЕФ. ...это за нас!
АННА. …так не бывает!
ДЖОЗЕФ. …это сон!
АННА. ...Боже!
ДЖОЗЕФ. (приходя в себя) Это были вы?!
АННА. (как ни в чем не бывало) У меня замечательный муж! Он очень добрый и хороший человек. Он в дочке души ни чает! Меня очень любит, балует! Всё очень хорошо...
ДЖОЗЕФ. Но вы хотите сказать "но"...
АННА. "Но"?
ДЖОЗЕФ. Иначе бы вы не начали так скоропалительно... (уходит на свое место)
АННА. Но я… не люблю его... Понимаю, что звучит ужасно, но это правда. А знаете, что еще хуже?.. То, что он знает об этом. Осознаете глубину моего цинизма? Он знает, но всё равно со мной... Он обожает Дороти, и она его любит бесконечно... Сэм старается всячески угодить мне, покупает дорогие подарки, возит на курорты... А я только сдерживаюсь, чтобы лишний раз не нагрубить ему... Как-то раз, не выдержала и говорю: "Сэм, я не люблю тебя! Но ты очень славный... Ты достоин того, чтобы тебя любили! Найди себе женщину, которая полюбит тебя! Со мной же лишь мучения! Обещаю, что мы сохраним хорошие отношения, и с Дороти вы будете видеться хоть каждый день!" Вы не представляете, что он мне ответил...
ДЖЕЙН. Что?
АННА. "Если ты прикажешь, я, конечно, уйду. Но если есть хоть какая-то мизерная возможность нашего совместного проживания, я останусь". Я спрашиваю: "Зачем тебе это? Неужели у тебя нет гордости?" Он говорит: "Ей нет места в моем сердце. Его заполнила ты"... К горлу подкатило… Я же не специально, просто слезы сами покатились. А тут еще Дороти из школы вернулась, и со всего размаху запрыгнула на отца. Говорит: "Папочка, я соскучилась!" Потом посмотрела на меня, и спрашивает: "Папа, а почему мама плачет?" А я до этого ни разу при ней не плакала… А Сэм ей отвечает: "Это она от счастья, дорогая". Дочь так наивно спрашивает: "А у нас счастье, что ли?". - Конечно, - говорит ей муж, - ведь мы же все вместе... Ну, пойдем, - говорит, - погуляем с тобой...
САРА. Как так можно?! Ну, как же можно так поступать?! Ты вообще человек?!
АННА. Я ожидала подобной реакции...
САРА. Не, ну я всякое в жизни видела, но чтобы такое...
КЕЙТ. Не надо никого осуждать, Сара. Пути Господни неисповедимы! Мы не можем управлять своими чувствами! Да и желаниями тоже не можем!
САРА. Есть же простое человеческое чувство... Ну, сопряженное с состраданием, с уважением..
АННА. Если бы Сэм узнал, что я из жалости с ним, он бы сразу ушел... (садится на свое место)
САРА. (кричит) Но ведь ты этого хочешь! Ты же этого, черт бы тебя побрал, и хочешь!!!
КЕЙТ. Не кричи на неё...
САРА. Кейт, вот ты ближе всех к Богу! Объясни мне, по какому принципу там распределяются все блага?
КЕЙТ. Сара, не богохульствуй!
САРА. Что, я не имею права спросить? Что тут богохульного? Вот почему у неё такая судьба, а мне другая? Она не любит своего здорового, положительного, да почти идеального, а самое главное - живого мужа, и он с ней! А у меня Бог забрал того, с кем я хотела бы быть до конца! За что?
КЕЙТ. Каждому свое! У каждого своя судьба, своя жизнь! Не нужно ничего сравнивать! Она не любит, но разве ей от этого хорошо? В чём ей лучше? Да ей еще и хуже! Она, может, хочет любить, но не получается...
АННА. (ком в горле) хочу...
САРА. Расскажи мне, как там на небесах всё устроено? Там счастье по квоте раздается, что ли? А может, мы за ним все в очереди стоим? В очереди за счастьем! И ждем, пока нам выпадет счастливый билет!
КЕЙТ. Может и так…
САРА. А где же справедливость? Где, я тебя спрашиваю?
КЕЙТ. Всему свое время! Господь справедлив!
САРА. Ты знаешь, Кейт, посмотрев на поступки и слова, да что там! на некоторых людей в целом, я начинаю крепко разочароваться в этой догме!
КЕЙТ. Нельзя на судьбу жаловаться! Радуйся всему, что дает нам Бог!
САРА. (холодно) Тебе он много дал?
КЕЙТ. (повышая голос) Всё, что дал, всё моё! Всё в достатке! Крыша над головой есть, дети живы - здоровы, муж любимый рядом! Что еще нужно? Вот место подходящее найду, и тогда вообще не о чем беспокоиться будет! И мужа на ноги поставлю, и детей выучу. Я же работящая, я всё умею! А еще я точно знаю, что обязательно всё будет хорошо!
БРУК. Подожди, Кейт. Ты хотела сказать "детей на ноги поставлю"?
САРА. Верно?
КЕЙТ. Два месяца назад в его такси грузовик влетел. Перелом позвоночника. Лежит. Но врачи дали шанс. И я рядом, а значит он пойдет! Будьте уверены! Он не то, что пойдет, он побежит! Он еще будет бегать за мной, как в юности! Прогресс уже есть! Мы сейчас, знаете, как с детьми договорились? Все деньги, которые зарабатываем - всё откладываем на лечение отцу! (оглядывает присутствующих) Вот только не надо меня жалеть! Я, знаете ли, не жалуюсь! Наоборот, я говорю вам - всё будет хорошо! Старший-то у меня работает, а младшие еще нет, но они экономят на завтраках, лишь бы отцу помочь! И знаете, мы по-настоящему счастливы!
ДЖОЗЕФ. (подходя, в руках записная книжка) Минуточку, Кейт! Я хотел бы уточнить детали.
КЕЙТ. Какие детали?
ДЖОЗЕФ. Сколько лет вашим детям? (записывает)
КЕЙТ. 11, 13 и 24. А что?
ДЖОЗЕФ. Где вы работали до этого?
КЕЙТ. В швейном ателье Мидлтон.
ДЖОЗЕФ. Почему вы ушли оттуда?
КЕЙТ. Мало заказов. Произошло сокращение штатов.
ДЖОЗЕФ. Благодарю вас.
КЕЙТ. А зачем вам всё это?
ДЖОЗЕФ. Для полноты вашего образа.
САРА. Вот уж где цинизм, так цинизм.
ДЖОЗЕФ. Где вы цинизм увидели? Все знают правила игры.
САРА. А о чем это Анна рассказывала? Про себя и про вас, что ли? Вы были раньше знакомы?
ДЖОЗЕФ. Это Анна рассказывала. Мне об этом ничего неизвестно.
АННА. Сара, это была маленькая импровизация...
САРА. Импровизация? То есть вранье?
АННА. Ну конечно.
ДЖОЗЕФ. А я подхватил её, так сказать, включился в игру. Что тут непонятного?
САРА. (с презрением) Вы же лицемеры.
ДЖОЗЕФ. Почему? Мы пишем роман.
САРА. А от нас хотите правды?
ДЖОЗЕФ. Безусловно!
САРА. (запальчиво) А я вам всё солгала!
ДЖОЗЕФ. Солгали?
САРА. От первого до последнего слова!
ДЖОЗЕФ. И в чем же ложь?
САРА. (дерзко) Во всём! Одна сплошная ложь! И я - это всего лишь ложь! Иллюзия! Что же вы захотели? Взять наши души, судьбы, бросить в один котел, перемешать, потом достать, рассмотреть, проанализировать, может, что-то дописать, приукрасить и продать? Да кто вы такой?!!
ДЖОЗЕФ. (жестко) Я? Я художник! Свободный художник! Создаю свои картины жизни! И не в чьи души и судьбы я не лезу! Не нужно драматизировать! Не стройте из себя Жанну Дарк! Вы совсем не такая, Сара! Даже если вы солгали, то сделали это достаточно убедительно!
САРА. Насколько достаточно?
ДЖОЗЕФ. Ровно настолько, насколько необходимо, чтобы в это можно было поверить! И это меня вполне удовлетворяет! В этом и есть мой замысел!
БРУК. В конечном итоге прототипы останутся инкогнито. (Джозефу) Верно?
ДЖОЗЕФ. Разумеется. Скажу более того, в конечном итоге даже близкие друзья не опознают в персонажах романа вас.
БРУК. Мне с этим проще - у меня нет друзей.
АННА. И подруг?
БРУК. Никого. (с горькой улыбкой) Некому будет меня узнавать.
АННА. Ну а муж?
БРУК. Муж? Я не уверена, что умеет читать!
АННА. Да брось ты...
БРУК. Во всяком случае, никогда не видела его с книгой в руках.
ДЖОЗЕФ. У вас тонкий юмор, Брук, но ваш супруг, кажется, чиновник в департаменте, а туда неграмотных, насколько мне известно, не принимают.
БРУК. Мне это неизвестно. Может и не принимают. Но под давлением сложившейся ситуации в этом доме правды, чистоты и искренности, чиновник департамента при правительстве превратился в отставного лейтенанта сухопутных сил Её Королевского Величества...
ДЖОЗЕФ. Даже так?
САРА. А как же Бюики, Мальдивы и прочие преференции?
БРУК. Речь шла о Майями!
САРА. Для меня это одно и то же.
БРУК. Это всё было. Но это не он.
АННА. Любовник?
БРУК. (с ухмылкой) Если бы... Я настолько трус, что мне не хватает смелости даже любовника завести.
КЕЙТ. Тут какая-то неправда, Брук. Женщина не думает о таких вещах, когда у неё всё хорошо, и когда в доме гармония.
БРУК. А кто говорил, что у меня гармония?
АННА. (всем) Слушайте, а какая красивая сначала картинка образовалась! (Джозефу) Слышите, вы, художник жизни, Сальвадор Дали от литературы! Вы помните, какие пять совершенно счастливых женщин к вам пришли? Но всю архитектуру счастья имел наглость разрушить муж Джейн!
ДЖОЗЕФ. Брук, продолжайте...
БРУК. Зачем? Мне кажется, что ваш роман будет выполнен в жанре трагического абсурда и без моего взноса. Джозеф, а давайте оставим первый вариант моего персонажа? Мне так гораздо приятнее читать будет!
САРА. Почему так? Это несправедливо! А вон Кейт говорит, что всё будет справедливо! Раз уж мы тут свою душу вывернули, теперь твой черед, Брук.
БРУК. А мне нечего выворачивать. Нет у меня души.
КЕЙТ. Куда же она у тебя делась?
БРУК. Убежала...
САРА. А так и не скажешь. Вполне себе успешная фифа.
БРУК. Я не имею обыкновения выставлять напоказ свое нутро.
САРА. (саркастически) А мы просто получаем удовольствие, когда нас кто-то против шерсти гладит и по душе прохаживается...
БРУК. Джек был на войне, на одной из этих нелепых войн, что вечно ведут наши правительства... Был ранен, комиссован... Назначили пенсию. Вернулся домой, сначала жили нормально – появились дети. Но потом он как-то изменился. Сначала он не мог найти работу, потом, вдруг, у него вообще пропало желание работать! Он стал говорить, что эта страна отправляла его на войну, она и должна теперь его содержать. Джек стал совсем другим человеком. Злым, раздражительным, подозрительным... Он злится по любому поводу. Правда, к детям очень хорошо относится.
КЕЙТ. Это называется «синдром войны».
БРУК. Я не знаю, как это называется, но меня он или не замечает или злится. Третьего не дано. Живем как соседи, кроме детей уже ничего общего.
САРА. Почему ты не уйдешь от него? Зачем терпишь?
БРУК. А дети? Они его любят!
САРА. Они и не перестанут его любить или быть его детьми!
КЕЙТ. Брук, ты пойми, детям нужна счастливая мама, а не терпящая унижения ради них.
ДЖЕЙН. У меня нет детей, но даже я понимаю, что это глупо.
САРА. И на что ты надеешься? Что он изменится?
БРУК. Мы познакомились с ним много лет назад. Как сейчас помню, это был июль. Он был курсантом Сандхерсткой Королевской военной академии, а я только закончила школу, и готовилась к поступлению в академию музыки. Джек - это был красавец – парень! А военная форма придавала ему красоту Аполлона! Влюбилась мгновенно! Я шла по набережной и читала партитуру Вагнера и не заметила, как налетела прямо на Джека. Все листки разлетелись на ветру, а он кинулся их собирать! А партитура…, ну примерно листов тридцать. И он гонялся за каждым листом, как собака за палкой. Наконец он собрал всё в кучу, подошел ко мне, отдает, а я, словно остолбенела! Только взяла бумаги и стою молча, смотрю на него! Он говорит мне: «Мисс, ваши рукописи бесценны, поэтому я счел своим долгом собрать их». Я молчу, не в силах что-либо ответить. То ли он меня так заколдовал, то ли от неожиданности, но я стояла, смотрела на него и упорно молчала. Он разглядел мои листки, увидел, что это ноты, и говорит: «Всегда восхищался теми людьми, которые что-то понимают в этой китайской грамоте». А я стою и молчу! Только смотрю на него! Представляю, как же нелепо я тогда смотрелась. Джек даже подумал, что я глухонемая. К счастью, я скоро пришла в себя и мы подружились. Потом были годы мимолетных встреч и коротких свиданий: я училась, он учился. Эти разлуки только укрепляли наши чувства, и по окончанию учебы мы поженились. А потом... потом вы уже знаете...
КЕЙТ. Но это же прошлое...
БРУК. Оно очень теплое...
АННА. У того, кто живет прошлым, как правило, нет будущего...
САРА. Ты видишь ваше будущее?
БРУК. В каком смысле?
САРА. Человек строит планы, мечтает. О чем мечтаешь ты?
ДЖОЗЕФ. (подходит) Хороший вопрос. Как вы видите свое будущее с мужем?
БРУК. Не думала об этом... Но мы можем не разговаривать неделями. Совсем не произнести друг другу ни слова.
САРА. Ты любишь его?
БРУК. Не знаю даже. Я люблю прошлое, и его в прошлом. А сейчас кажется, что ненавижу его.
САРА. Так почему ты не уходишь?! Зачем мучить друг друга?
БРУК. А мне некуда идти...
САРА. Выгони его!
БРУК. Мы живем в его квартире.
КЕЙТ. Квартиры сдаются в наем.
БРУК. Для меня это нереально. Идти с двумя маленькими детьми в никуда?.. Замкнутый круг какой-то...
САРА. Ну что, у тебя нет друзей, знакомых, которые могут помочь?
БРУК. Нет...
КЕЙТ. А родители?
БРУК. Нет их... А вообще, знаете, я одиночка. Я одинока по жизни. Ещё в детстве тяжелой рукой было отбито желание доверять кому-либо...
КЕЙТ. Но ты нам сейчас рассказываешь...
БРУК. Сухие факты из биографии... Мы с вами никогда не увидимся...
КЕЙТ. Как знать... Пути Господни неисповедимы.
БРУК. Иногда до чертиков хочется с кем-то просто поболтать. Рассказать о заковырках в уголках души... Даже, черт возьми, пореветь некогда и не с кем. При детях не будешь, на работе не поймут, подруг нет, мужу в принципе наплевать... Он когда выпивает, мы с детьми всегда уходим к одинокой женщине - миссис Чейз. Она живет в двух кварталах от нас. Как то я помогла ей - мелочь, конечно - она в церкви уронила свой кошелек под лавку, и не заметила. Я увидела, и вернула ей его. Так она меня полчаса благодарила, к себе домой завела. В общем как-то сдружились, хотя ей почти девяносто лет. Но сознание настолько ясное, что я даже не всегда верю, что ей столько. Она и бывает моим собеседником, да и то - я, в основном, слушаю её. А так я одна. Одиночество в огромном мире. Среди миллионов людей человек всё равно один.
ДЖОЗЕФ. В этом суть нашего времени, Брук. И с этим вряд ли что-то сделать. И это не только в вашем единичном случае, а это качественная характеристика общества.
КЕЙТ. Не согласна с вами, мистер Бридли. Я не чувствую себя одинокой. У меня есть подруга, с которой мы дружим уже тридцать пять лет! Без преувеличения!
ДЖОЗЕФ. Значит вам повезло, Кейт. Вы исключение, которое лишь подтверждает правило. (всем) Леди, на сегодня наши литературные упражнения окончены. Сегодня я должен подвести некий итог. Мы встретимся с вами завтра! И, очевидно, закончим этот сюрреалистичный роман! Адьё!
ЗТМ.
СЦЕНА 5
Утро следующего дня. На сцене Джозеф. Он что-то пишет в записной книжке. Входит Ричард. У него в руках бумага.
РИЧАРД. Доброе утро, сэр!
ДЖОЗЕФ. Доброе утро, Ричард.
РИЧАРД. Позвольте вас отвлечь, сэр Джозеф.
ДЖОЗЕФ. Да, слушаю. Что вы хотели?
РИЧАРД. Газеты на вашем столе, ужин в ресторане заказан, налоги оплачены, рыбки покормлены, а вот Бландхаунд есть отказался.
ДЖОЗЕФ. Я знаю.
РИЧАРД. Знаете?
ДЖОЗЕФ. Он не может столько есть...
РИЧАРД. Простите, сэр...
ДЖОЗЕФ. Я покормил его сам.
РИЧАРД. Сами?
ДЖОЗЕФ. После прогулки. Я подумал, что ему будет приятно.
РИЧАРД. Ну что ж, тем лучше. Сэр, вот... (дает ему бумагу)
ДЖОЗЕФ. (берет) Что это?
РИЧАРД. Прошение об отставке.
ДЖОЗЕФ. (удивленно) Прошение... Но почему?
РИЧАРД. Простите, сэр, но это мое решение. Я надеюсь, что ни смотря на это, вы дадите мне хорошую рекомендацию...
ДЖОЗЕФ. Это очень неожиданно. Вы не проработали даже месяц. В чем причина?
РИЧАРД. Я некомфортно ощущаю себя в вашем доме. Простите за прямоту.
ДЖОЗЕФ. Но что не так?
РИЧАРД. Я словно под рентгеновскими лучами. У меня ощущение, что вы изучаете меня. Возможно, такие чувства у меня родились под воздействием впечатления от вашего... ммм... опыта, что ли. Ну, того, что вы проводите с этими девушками.
ДЖОЗЕФ. Я не понимаю, что в этом плохого? Разве это противозаконно?
РИЧАРД. Нет, не противозаконно, вроде бы. Но по мне - это отвратительно!
ДЖОЗЕФ. Обоснуйте!
РИЧАРД. Ну, ставите опыты над людьми... Они же даже какие то другие стали. Не спорю, они идут сюда добровольно, и добровольно всё говорят, но это можно сравнить... с... не знаю..
ДЖОЗЕФ. С чем? Уточните!
РИЧАРД. С копанием в грязном белье!
ДЖОЗЕФ. Отнюдь! Это просто доверительные беседы..
РИЧАРД. Которые вы потом записываете! У меня ощущение, что эти леди попали в какую-то зависимость от вас!
ДЖОЗЕФ. Что в этом плохого?
РИЧАРД. Не хочу, чтобы вы копали и мою жизнь. Попытки уже были...
ДЖОЗЕФ. Заметьте, Ричард, что я никого не заставляю...
РИЧАРД. Но вам трудно отказать. Из пятерых никто не ушел!
ДЖОЗЕФ. Потому что им комфортно здесь!
РИЧАРД. Эти противоречивые чувства заставляют меня уйти из этого дома.
ДЖОЗЕФ. Я вас не понимаю, Ричард.
РИЧАРД. А я вас боюсь!
ДЖОЗЕФ. Боитесь?? Что за абсурд...
РИЧАРД. Вы необычный человек. Вы необыкновенный. Я не могу вас просчитать. А такие люди меня пугают. Вы платите мне большое жалование, когда можно найти дворецкого за гораздо более скромные деньги. У меня нет ответа на эти вопросы. Эти нестыковки отталкивают меня.
ДЖОЗЕФ. (с улыбкой) Ну хотите, я урежу вам зарплату?
РИЧАРД. Нет, сэр. Я человек консервативный, а вы совсем другой.
ДЖОЗЕФ. Вам по душе серые люди, которые живут по рельсам, которых можно просчитать и предугадать?
РИЧАРД. Мне с ними спокойней. Вас я не понимаю. Вы же какую-то цель преследовали, затеяв весь этот цирк? Ведь эти девушки не сказали вам ничего нового из жизни! Можно было бы придумать и позаковырестей! Не так ли?
ДЖОЗЕФ. Возможно. Но они дали мне исходные события, от которых я буду отталкиваться при написании романа.
РИЧАРД. Но ведь и эти события можно было бы придумать!
ДЖОЗЕФ. Можно. Но жизнь намного изобретательней... И к тому же... (думает)
РИЧАРД. Что, к тому же?
ДЖОЗЕФ. Мне важно было пообщаться с носителями психологии...
РИЧАРД. Простите, что?
ДЖОЗЕФ. Мужчина не сможет с ювелирной точностью создать женский характер. И мне очень нужно понять женщин вообще!
РИЧАРД. Зачем вам это? И разве это реально?
ДЖОЗЕФ. Хочу понять свою жену...
РИЧАРД. Жену?! Вы женаты?
ДЖОЗЕФ. Да. То есть, нет. Она ушла от меня...
РИЧАРД. И вы затеяли всё это только для того, чтобы понять, почему она ушла от вас?!
ДЖОЗЕФ. Вы считаете, что это недостаточная причина?
РИЧАРД. (не понимая) А как же роман?! Это иллюзия?
ДЖОЗЕФ. Ну что вы! Быть может, я сумасшедший, но не до такой степени! Я настоящий писатель, а не обезумевший наследник старины Фрейда, и роман обязательно будет. Всё будет по-настоящему!
РИЧАРД. Я желаю вам удачи, сэр! Надеюсь, что когда-нибудь смогу приобрести этот бестселлер, и, преодолев свое отвращение к чтению, всё же прочту его...
ДЖОЗЕФ. Вы точно решили уйти?
РИЧАРД. Да, сэр.
ДЖОЗЕФ. Два дня я не буду обращаться на биржу труда. Вы сможете вернуться, и я даю вам слово, что ни разу не попрекну вас этим. Всего доброго, Ричард. (отворачивается от него)
РИЧАРД. Спасибо, сэр.
Ричард идет к выходу. Но останавливается в нерешительности.
РИЧАРД. Сэр, вы знаете...
ДЖОЗЕФ. (перебивает его, не поворачиваясь) Два дня, Ричард! Только два дня! Вы свободны!
Ричард уходит.
ЗТМ
СЦЕНА 6
Входят Кейт, Джейн, Сара, Анна, Брук.
КЕЙТ. Какое то странное чувство...
ДЖЕЙН. У меня тоже.
БРУК. Какое же?
КЕЙТ. Мы знакомы два дня, а ощущение, что лет пятнадцать...
АННА. Сценарий Бридли в действии...
САРА. Да ладно, какой там сценарий!
ДЖЕЙН. Кейт, а можно я тебя обниму?
КЕЙТ. Ну конечно...
Обнимаются
САРА. Что за телячьи нежности...
ДЖЕЙН. Брук, Анна, можно я и вас обниму?
Брук призывно поднимает руки, Анна утвердительно кивает. Джейн по очереди обнимает их.
САРА. Ну а я чем хуже? Тогда и меня обнимай!
Джейн обнимает Сару
БРУК. Джейн, что это на тебя накатило?
ДЖЕЙН. Вы не понимаете! Мы же никогда больше с вами не увидимся! А вы первые и единственные люди, которым я открылась!
БРУК. Ну, так мы все в таком положении оказались...
ДЖЕЙН. Не знаю как для вас, а для меня это очень важно!
КЕЙТ. Для всех это важно, Джейн. Мало тех людей, которые готовы говорить с тобой о тебе...
САРА. Если Бридли не лжет, то мы прочитаем о себе кое-что. Клянусь, это даже забавно!
АННА. Не лжет. Он напишет...
Появляется Джозеф
ДЖОЗЕФ. Обязательно напишу! У меня всё сошлось!
САРА. Что у вас могло сойтись?
ДЖОЗЕФ. Весь пасьянс разложен, всё встало на свои места. Иными словами, финита ля комедия!
АННА. Значит, контракт выполнен?
ДЖОЗЕФ. В полной мере, Анна. Я уже перевел на ваши счета обещанную мною сумму. Я всегда держу своё слово.
САРА. Это похвально, мистер Бридли. Черт возьми, сейчас вы мне уже не кажетесь тем отвратительным типом, который захотел влезть в мою жизнь...
ДЖОЗЕФ. Деньги творят чудеса!
САРА. Да что вы несете?! Я вообще не о деньгах говорю.
ДЖОЗЕФ. О высоких материях? Посвятите в святая святых?
САРА. (мягко) Я вам даже благодарна, Джозеф. Я несколько иначе посмотрела на свою жизнь. (девушкам) Да и вам благодарна. Этой ночью я думала о каждой из вас.
ДЖЕЙН. Вот и я...
САРА. (с чувством) Я желаю каждой из нас обрести то, о чем мы мечтаем, чтобы это ни было!
ДЖОЗЕФ. Я благодарю всех вас за то, что вы согласились пойти на этот странный эксперимент. Знаю, что это было нелегко, но вы сделали всё возможное. Теперь и моя очередь - дело за мной. У меня есть исходные события, центральные я придумаю, исходя из фантазии и логики, а уж финал будет очевиден. Не знаю, как скоро я закончу работу, но мой знакомый издатель уже ждет рукописи. Итак, спасибо! Я не смею больше никого задерживать!
Все стоят, не решаясь уйти. Наконец Джозеф направляется в свою комнату, но его останавливает голос Анны.
АННА. Джозеф, подождите!
ДЖОЗЕФ. Что?
АННА. Ну, неужели мы так все расстанемся?
ДЖОЗЕФ. А что ещё? Контракт окончен.
АННА. Ну а мы? Что будет с нами?
ДЖОЗЕФ. Я не понимаю вас...
ДЖЕЙН. Мы хотим знать, что будет с нашими персонажами.
АННА. В вашем романе. Кстати, как он будет называться?
ДЖОЗЕФ. Рабочее название "Очередь за счастьем". Больше я пока сказать не могу.
БРУК. А девочки правы! Мне тоже интересно, какую судьбу вы придумаете моей героине!
САРА. И мне интересно!
КЕЙТ. Всё-таки, мы в какой-то мере ваши соавторы.
ДЖОЗЕФ. (соглашаясь) Справедливо. Но я не буду рассказывать сюжет романа, а лишь расскажу про судьбы ваших героинь. С кого начать?
САРА. С кого хотите. Хоть с меня.
ДЖОЗЕФ. Сара будет всё вкладывать в детей. Её сын станет Олимпийским чемпионом, и на гонорар построит ресторан, который они назовут в честь отца - Робби. Он будет пользоваться большой популярностью.
САРА. Но мой сын не занимается спортом, Джозеф.
ДЖОЗЕФ. Извините, Сара, но в моем романе я - Бог. И мне угодно сделать его спортсменом. В этом и есть прелесть художественного вымысла. Понимаете?
САРА. Ну, понимаю. Хотя я была бы не прочь, чтобы Джонни был спортсменом и победил на соревнованиях.
ДЖОЗЕФ. Анна не в силах справиться со своими эмоциями, выгоняет Сэма из дома.
АННА. (удивленно, и немного разочарованно) Как?
ДЖОЗЕФ. Она понимает, что жить так дальше невозможно, и что ей стыдно перед Сэмом, потому что он перед ней точно ни в чем не виноват. Дороти очень страдает без отца. И Анна временно отпускает её к Сэму пожить у него. Спустя какое-то время она начинает дико скучать. Как гром среди ясного неба к ней приходит понимание, что она безумно скучает по дочери, и, что самое удивительное, по Сэму. Сначала она не может в это поверить, но потом совершенно отчетливо понимает, что любит мужа. Они встречаются, и она сообщает ему об этом! Сэм не в силах сдержать слез! Он крепко обнимает жену и дочь!.. Дороти счастлива!
Анна слушает Джозефа как окаменелая.
ДЖОЗЕФ. Но тут я решил, что Сэм погибнет. Как именно, пока не решил - то ли попадет под машину, то ли еще что-то.
ДЖЕЙН. Зачем?
САРА. Не делайте этого!
АННА. Пожалуйста, нет...
ДЖОЗЕФ. Я не хочу, чтобы мой роман был наполнен патокой! И, к тому же, это вымысел. Да и какая вам, собственно говоря, разница, Анна? Имена будут другие, всё другое. Только психология та же. Тем более, что вы не любите Сэма.
АННА. Но чтобы он... Нет, пожалуйста, нет!
ДЖОЗЕФ. Впрочем, это всего лишь наброски. Окончательно картина не сложилась пока. Теперь Кейт. Дети выросли, женились и разлетелись кто куда. У самой Кейт непростая судьба. На её долю выпадаю различные испытания, но она всё с честью выдерживает. Её посещают мысли о монастыре. Но уйти туда она не решилась.
КЕЙТ. А Томас? Что стало с ним? Он встал на ноги?
ДЖОЗЕФ. Нет, Кейт, простите, но я решил не поднимать его.
КЕЙТ. Почему?! Ведь прогресс же есть!
ДЖОЗЕФ. Дорогая Кейт, это же просто роман, это сочинение! Я уверен, что в реальной жизни ваш муж обязательно поправится!
КЕЙТ. Нет! Мысли материальны! Я очень прошу вас, мистер Бридли, пусть он и в вашем романе обязательно встанет! Я вас очень прошу!
САРА. Джозеф, вам же несложно! А ей будет легче. И стимул будет...
ДЖОЗЕФ. Ну, хорошо. В порядке исключения. Но тогда мне нужно будет заново продумывать всю сюжетную линию Кейт.
ДЖОЗЕФ. Брук, всё же, набралась смелости и рассталась с мужем. Она сняла небольшую квартиру на окраине города и нашла неплохую работу. Однажды она ехала на работу в пригородном поезде, и к ней подсел приятный молодой человек, разговорились и... ну вы понимаете. В общем Брук обрела своё счастье.
БРУК. Хорошо ей. Вот бы ваш роман вещим стал...
ДЖОЗЕФ. Знаете, Брук, я уверен, что воздается только тому, кто стремится к достижению своей цели, а не тому, кто только говорит, как ему плохо...
БРУК. Я ничего такого не говорила!
ДЖОЗЕФ. А я и не про вас говорю, а вообще, в целом. Считайте, что это мой литературный экзерсис.
БРУК. Я именно так и поняла, Джозеф. Я рад, что вы поступили гуманно по отношению к моему персонажу. Но всё равно для меня остается загадкой, зачем вы всё это затеяли. Это вышло вам в круглую сумму. Вы всё то же могли придумать сами.
ДЖОЗЕФ. Тогда бы я никогда не узнал...
БРУК. Что?
ДЖОЗЕФ. Почему моя жена так поступила со мной. Она ушла от меня...
БРУК. Почему бы вам не написать об этом?
ДЖОЗЕФ. Она ушла от меня совсем. Она добровольно ушла из жизни...
БРУК. Как?!
КЕЙТ. О, Господи...
ДЖОЗЕФ. Да, это случилось два года назад. Причем не было никаких предпосылок для этого, мы достаточно ровно жили, у нас почти не было скандалов. Я не понял, почему она это сделала... Вот для этого мне и нужны были ваши истории, ваши советы, ваши взгляды. В книжках по психологии этого не прочтешь. Простите, если вас это задевает.
АННА. А сейчас понимаете?
ДЖОЗЕФ. Я понимаю, что мы бываем слепы и глухи к близким. Что женская душа таит в себе столько неизведанного... и загадочного. Однако, на этом всё! Давайте закончим!
ДЖЕЙН. Подождите! А я? Что стало со мной?
ДЖОЗЕФ. Не с вами, а с персонажем, прототипом которого вы являетесь.
ДЖЕЙН. Пусть будет так. Так что со мной?
ДЖОЗЕФ. Джейн ушла от мужа. Она стала участвовать во всех конкурсах талантов, и неожиданно для себя победила в национальном вокальном конкурсе! И её карьера резко пошла вверх! Естественно, у неё появилось много поклонников, но выбор она остановила на самом достойном. И скоро она узнала, что беременна... Забыв про шоу-бизнес, она с головой окунулась в радость материнства... И, поверьте, была очень счастлива...
ДЖЕЙН. Верю! Правда верю!
ДЖОЗЕФ. Вот вкратце как-то так. А вот о всех событиях я вам рассказывать не буду, дабы сохранить интригу!
Входит Стивен Трайдли. Теперь это уже совсем другой Стив. На нем выходной костюм, и он спокоен и собран. В руках у него какой-то документ.
СТИВЕН. Прошу прощения!
ДЖЕЙН. Опять ты?! Да что же это такое! (Джозефу) Видите, Джозеф, как далека реальность!
СТИВЕН. Джейн, можно с тобой поговорить?
ДЖЕЙН. Нет, нельзя! Оставь меня в покое!
СТИВЕН. Ну выйди на минутку со мной!
ДЖЕЙН. Никуда я с тобой не пойду!
СТИВЕН. Хорошо, тогда я скажу здесь.
ДЖЕЙН. Что тебе нужно?
СТИВЕН. Я всё обдумал, я всё осознал. Я вёл себя как скотина, я признаю это!
ДЖЕЙН. Это ты мягко сказал!
СТИВЕН. Но осознание того, что я могу тебя потерять навсегда, заставило меня пересмотреть свои взгляды на жизнь и на тебя!
ДЖЕЙН. (холодно) Рада за тебя!
СТИВЕН. Я люблю тебя, Джейн!
ДЖЕЙН. Поздно!
СТИВЕН. Любить никогда не поздно! И ты знаешь, что я очень давно не говорил тебе этих слов.
ДЖЕЙН. А говорил ли вообще?
СТИВЕН. Сейчас говорю. И вот. (дает ей документ, она не берет)
ДЖЕЙН. Что это?
СТИВЕН. Это разрешение на усыновление Мартина. Теперь он носит нашу фамилию. Теперь он Мартин Трайдли.
ДЖЕЙН. (шокировано) Что?!
СТИВЕН. В общем, я уже забрал нашего сына из приюта. Он сейчас у педиатра, а я заеду за ним и мы будем ждать тебя дома.
ДЖЕЙН. (не веря) Ты что же говоришь?!
СТИВЕН. Мы уже заезжали в магазин игрушек, он выбрал там себе кучу всего! Это так забавно! Мы с Мартином играли в машинки прямо в торговом зале, и нас чуть не выгнали. Смешно даже. Я не очень знаю, чем его правильно кормить. Поэтому мы дождемся тебя, и не будем особо ничего есть. И надо как-то с одеждой разобраться. Джейн, я тебя очень прошу, постарайся не задерживаться долго, мы будем очень ждать тебя. (всем присутствующим) Всего доброго, леди и джентльмены!
