пьеса для детей по мотивам сказки Г. Х. Андерсена “Дочь короля болот”
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
АИСТ
АИСТИХА
АИСТЯТА
ВИКИНГ
ЖЕНА ВИКИНГА
ХЕЛЬГА
СВЯЩЕННИК
РАЗБОЙНИК
ЕГИПЕТСКИЙ ЦАРЬ
ЛЕКАРИ
ЛЕБЕДИ
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Незапамятные времена. Дом Викинга, стоящий среди бескрайних зыбучих болот, близ холодного северного моря. На крыше гнездо Аиста. Аистиха высиживает яйца. Сам Аист разгуливает по болоту, внимательно оглядываясь окрест.
Из-за леса к небольшому болотному озерцу подлетают три лебедя, садятся на него, один сбрасывает оперение и оборачивается прекрасной девушкой. Она принимается нырять. Остальные два лебедя тем временем рвут оперение, которое рассыпается белыми хлопьями. Все должно выглядеть непонятно красиво и загадочно. Аист наблюдает происходящее, потом “взмывает в воздух”, и вот он уже подле своего гнезда.
АИСТ-ПАПА. Женушка! Матушка!
АИСТ-МАМА. Осторожно. Не встревожь наших будущих деток. В чем дело, что за взволнованный и важный вид, мой друг?
АИСТ-ПАПА. Матушка! Я должен рассказать тебе нечто ужасное!!!
АИСТ-МАМА. Надеюсь, ты держишь в голове, я высиживаю наших птенцов. Меня нельзя тревожить. Это может дурно на них сказаться!
АИСТ-ПАПА. Она прибыла сюда, и ее не стало!
АИСТ-МАМА. Ты полагаешь то, что ты произнес, понятно? Говори толком, меня нельзя держать в подвешенном состоянии, а-то пострадает наше потомство!
АИСТ-ПАПА. Сюда прибыла Египетская принцесса, дочь нашего зимнего хозяина на Ниле!!! И ее больше нет!
АИСТ-МАМА. У тебя, батюшка, мысли разбредаются. Не мог бы ты изъясняться доступнее, этак наши яйца схватят простуду. Видишь, я сама не заметила, как встала от недоумения.
АИСТ-ПАПА. Ты помнишь, когда мы зимовали в Египте, заболел царь, на крыше которого мы квартируем...
АИСТ-МАМА. Следи за логикой, пожалуйста, чтобы наши птенцы, еще не вылупившись, не потеряли дар речи. В Египте мы живем не на крыше царя, а на крыше его дворца.
АИСТ-ПАПА. Ты совершенно права, дорогая. И ты, наверняка, помнишь, как мы вместе с тобой слышали предписание мудрейших из мудрейших лекарей.
АИСТ-МАМА. Разумеется, они сказали, что царя излечит только, какой-то особенный цветок, который может произрасти в северных болотах...
АИСТ-ПАПА. Примерно так, примерно так... Она поверила им и прилетела сюда в лебяжьем оперении, но ее больше нет.
АИСТ-МАМА. Опять ты слишком закрутил сюжет, батюшка, что крайне вредно для наших детишек. Если принцесса прилетела сюда, то она должна быть здесь, что значит “ее больше нет”?
АИСТ-ПАПА. Они сели на маленькое болотное озеро. Принцесса сбросила оперение и сразу принялась нырять в поисках цветка. А два лебедя, с которыми она летела, схватили ее оперение и, злобно шипя, растрепали его. Но что хуже всего! Тот огромный болотный пень, ты его знаешь, оказался не тем, за кого он себя выдавал!
АИСТ-МАМА. А кем?
АИСТ-ПАПА. Он оказался Самим Всемогущим Королем болот!
АИСТ-МАМА. С чего ты взял?
АИСТ-ПАПА. Сам видел! Только принцесса приблизилась к нему, он не смог дольше прикидываться, в мгновенье ока его ветви обратились ногами и руками, ствол туловищем и головой, он схватил принцессу в охапку и увлек на дно...
АИСТ-МАМА. Ах, лучше бы ты мне не рассказывал!.. Однако, я крепко знаю, что принцесса найдет выход или найдется помощник для нее. Так или иначе, она не сгинет совсем, вот увидишь! Рано или поздно...
АИСТ-ПАПА. Да. Да! Хотелось бы надеяться! Я буду смотреть, я буду следить, наблюдать каждый день!
АИСТ-МАМА. Тебе не высиживать птенцов, ты можешь себе это позволить.
Аист улетает. Проходит время. Режиссер найдет, как это показать: затемнением, музыкой. В гнезде вылупляются аистята, Аист и Аистиха старательно выкармливают их им не до разговоров, но Аист по много раз на дню подлетает к болотному озеру и вглядывается в его гладь... И вдруг посередине озера из воды поднимается росток... Аист быстро вылавливает какой-то корм и летит к гнезду стремительнее обычного. Там Аистиха методично раскладывает пищу в широко распахнутые клювы аистят. Аист с лету бросает все, что принес в первый попавшийся клюв.
АИСТ-ПАПА. Мама! Матушка! Появился побег!
АИСТ-МАМА (не отрываясь от своего занятия, с набитым ртом). Что-что!
АИСТ-ПАПА. Прямо посередине озера выглянул росток! Сердцем чувствую, что это как-то связано с принцессой.
АИСТ-МАМА. Почему?
АИСТ-ПАПА. Никогда раньше на этом озере ничего не вырастало!.. Я снова туда наблюдать! (улетает)
АИСТ-МАМА (вдогонку, по-прежнему с полным клювом). А кормить?!
Аист садится на краю болота. Росток поднимается выше и начинает распускаться, чем сильнее льются на него лучи солнца, тем быстрее и больше он распускается, наконец, он становится огромным, как плот. Аист стремительно ловит что-то для аистят. Мгновенно подлетает к гнезду, небрежно бросает корм прямо в горло птенцам и улетает, ничего не сказав, озадаченной Аистихе. И вот он снова у озера. Рядом с огромным листом из-под воды показывается бутон. Он начинает плавно раскрываться и, на глазах у Аиста, расцветает в небывалой величены и невиданной красоты водяную лилию. В чашечке цветка лежит малютка, как две капли воды, похожая на Египетскую принцессу.
АИСТ-ПАПА. (в изумлении и растерянности бормочет) Бутон,.. цветок,.. принцесса! Не может же она так оставаться! Лечу к жене!
Срывается, даже позабыв захватить корм. В гнезде прежняя картина. Аистиха мерно раскладывает питание в разинутые клювы. Рядом садится Аист.
АИСТ-ПАПА. Матушки!!! То есть Матушка!!! Мама!!! Из озера выросла принцесса!!!
АИСТ-МАМА (невозмутимо, с набитым ртом). Что за чушь?
АИСТ-ПАПА. Вернее, вырос листок, потом цветок, а в его чашечке лежит малютка – точная копия Египетской принцессы или она сама.
Тут Аистиха выбрасывает весь запас корма в первый попавшийся клюв. Она исполнена удивления.
АИСТ-МАМА. Да ну!!! Не может быть!!!
АИСТ-ПАПА. Женушка! Матушка! Когда я тебе врал?
АИСТ-МАМА. Если так, то крошка – без сомнения, дочь Египетской принцессы. Значит, сама принцесса не пропала, а, как я и говорила, осталась жива и найдет дорогу домой!!! Какая радость!!!
АИСТ-ПАПА. Появление малыша – всегда радость! Но что нам теперь делать. Себе мы ее взять не можем. У нас полное гнездо!
АИСТ-МАМА. Полное гнездо – полбеды! Беда в том, что человеческого младенца кормят не червяками и лягушатам, а молоком.
АИСТ-ПАПА. А где мы достанем молока! Люди говорят: птичьего молока не бывает.
АИСТ-МАМА. Слушай! Люди всегда рассказывают, что детей им приносят аисты.
АИСТ-ПАПА. Верно!
АИСТ-МАМА. Вот и принеси им малышку, чтобы хоть раз это оказалось правдой!
АИСТ-ПАПА. Блестящая мысль, но кому?
АИСТ-МАМА. Прежде всего, нужно думать о ближних!
АИСТ-ПАПА. Бесспорно, но кого ты имеешь в виду?
АИСТ-МАМА. Разумеется, тех людей, на доме которых мы устроили свое гнездо.
АИСТ-ПАПА. О Викинге и его жене?
АИСТ-МАМА. Ты, наверное, замечал, что у них полный дом детишек?
АИСТ-ПАПА. Разве? Ни одного не видел! Более того, я постоянно слышу, как жена Викинга жалуется на бездетность.
АИСТ-МАМА. Тогда вперед и поторопись, пока она не проснулась, да и я потороплюсь, пока наши дети не умерли с голода!
АИСТ-ПАПА (поднимаясь на крыло). Что бы я без тебя делал!!!
Оба разлетаются. Аист – к болотному озеру. Он осторожно достает крошку из чашечки цветка, проворно и аккуратно доносит до дома Викинга и, ловко просунув голову в распахнутое окно, тихо укладывает малышку на грудь жены Викинга. Едва он успевает отлететь в сторону, женщина просыпается. Увидев малютку, она не верит своим глазам.
ЖЕНА ВИКИНГА. Что за чудо! Я сплю? Нет! Она прекрасна, как цветок. Я не видела дитя красивее. Откуда оно? (осматривается, выглядывает в окно, видит Аиста) Неужели аист принес?! (счастливо смеется)
ЖЕНА ВИКИНГА. Диво! Диво дивное! Ах, как я буду тебя любить, как я буду себя ласкать и нежить, холить и лелеять, дивное мое дитя!
Девочка просыпается и начинает громко, неприятно и как-то зло плакать.
ЖЕНА ВИКИНГА. Прости, малышка, я предалась радости, вместо того, чтобы ухаживать за тобой. Сейчас, сейчас... Мы тебя оденем, согреем, закутаем, накормим (она быстро делает то, что говорит).
Малышка кричит все пронзительнее
ЖЕНА ВИКИНГА. Прости, дорогая, что не умею угадать твоих желаний и нужд. Погоди, потерпи. Увидишь, твоя мамочка скоро научится, ты будешь довольна. Я в лепешку расшибусь, но дам, что твоей душеньке угодно... Ой, да ты никак норовишь ударить меня и оцарапать (смеется). Представляю, с такой неуклюжей мамой нелегко, моя радость. Мы наладимся, наладимся...
Аист, пронаблюдавший все это, взлетает.
АИСТ-ПАПА. Совсем забыл о своих прямых обязанностях. Женушка будет недовольна. И будет права. Детей надо хорошо кормить, чтобы они к сроку окрепли и уверенно встали на крыло (наскоро набирает пищу и взлетает к гнезду).
АИСТ-МАМА (с набитым ртом, методично раскладывая еду по клювам). Ну? Что так долго?
АИСТ-ПАПА (на сей раз действует методом жены, поэтому отвечает отрывчато и с набитым ртом). И хорошо, и плохо...
АИСТ-МАМА. Подробнее.
АИСТ-ПАПА. Отнес, пронаблюдал.
АИСТ-МАМА. Выводы?
АИСТ-ПАПА. Жена Викинга счастлива. Станет прекрасной матерью.
АИСТ-МАМА. Ребенок?
АИСТ-ПАПА. В порядке, но что-то мне говорит, что малышка не будет лучшей из дочерей.
АИСТ-МАМА. За провизией!!!
АИСТ-ПАПА. Да, а вечером я снова навещу девчушку.
Аисты разлетаются. Темнеет, солнце клонится к закату. И вот уже последний лучик скрылся за горизонтом. Под окном жены Викинга приземляется Аист, заглядывает в комнату. Там тихо. Женщина замечает Аиста.
ЖЕНА ВИКИНГА. Ты опять здесь, Аист! И опять подсматриваешь ко мне в окно. Я скоро всерьез уверюсь, что именно ты принес мне дитя, и теперь тревожишься о нем. Будь покоен, я не обижу малышку. Я так старалась ей угодить, едва стою на ногах. Она кричала и сердилась на меня целый день. Только к вечеру я умудрилась угадать ее желание. Я положила ее в колыбельку и решила оставить одну. Когда я отходила она еще кричала, а потом затихла. Наверное, спит. Хочется взглянуть на нее, но боюсь разбудить, как ты думаешь, Аист? Потерпеть еще? Нет, не могу, взгляну.
Уходит вглубь комнаты, к колыбельке. Через секунду раздается ее истошный крик. Аист отлетает немного, но снова возвращается.
ЖЕНА ВИКИНГА (выглядывает из окна). Аист! Ты здесь? Милый Аист, тебе одному могу поведать свою горестную тайну. Над моей малышкой нависают злые чары. Столь прекрасная внешне, она целый день вела себя, как дикий злобный маленький зверек. А теперь вот что с ней случилось.
Женщина показывает в окно нарядно одетую в кружева и шелк отвратительную жабу. Аист отскакивает.
ЖЕНА ВИКИНГА. Но, Аист, я не откажусь от нее, а буду искать, буду надеяться, вдруг удастся разрешить эти чары, как ты думаешь? Киваешь, спасибо, что поддержал. Я не отступлюсь, не отступлюсь. Это будет наша с тобой тайна, никто никогда не узнает об этом. Согласен? Решено.
Жена Викинга уносит “дитя” в колыбельку. Аист улетает.
Проходит время. Аист и Аистиха за своим основным занятием: молча и сосредоточенно кормят птенцов.
АИСТ-ПАПА (с набитым клювом). Не могу молчать!
АИСТ-МАМА (так же). Тогда говори!
АИСТ-ПАПА. Малышку Жена Викинга назвала Хельгой.
АИСТ-МАМА. Подумаешь новость!
АИСТ-ПАПА. Хельга целыми днями плачет, если не сказать орет.
АИСТ-МАПА. Я постоянно слышу, ты об этом “не мог молчать”?
АИСТ-ПАПА. Зато днем она такая красивая и расцветает с каждой минутой...
АИСТ-МАМА. Любовался бы на своих детей, еще лучше – кормил бы их постарательнее, нам скоро в Египет, а силы они еще не набрали. Потом, раз Хельга прекрасна днем, то она прекрасна и ночью! Что, право, у тебя с логикой!
АИСТ-ПАПА. Жизнь не всегда следует логике.
АИСТ-МАМА. Что ты хочешь сказать?
АИСТ-ПАПА. Я давно хотел сказать тебе: ночью Хельга превращается в отвратительную жабу.
АИСТ-МАМА (роняет весь корм в клюв одного аистенка). Что?
АИСТ-МАМА. Да! Скоро возвращается Викинг из похода. Его жена намеревается скрыть от него про жабу.
АИСТ-МАМА. И правильно!
АИСТ-ПАПА. Правильно. Только, надеюсь, ты ничего подобного от меня никогда не скрывала?
АИСТ-МАМА. Глупенький!!! Ой, мы перестали кормить малышей. Вперед за добычей! Нам на днях ставить их на крыло!
АИСТ-ПАПА. Да!
Затемнение. Подросшие птенцы со своими родителями кружат над домом Викинга. Аист и Аистиха опускаются на землю.
АИСТ-МАМА (аистятам). А вы продолжайте кружить, тренируйте развороты. Отец, ты видел? Лодки Викинга пристают к берегу.
АИСТ-ПАПА. Да, и его жена об этом знает, гляди, как принарядилась сама, как наряжает дочь. Хорошо, что он прибыл утром... Пора показать ребятам новое упражнение.
Аист и Аистиха взмывают в воздух и увлекают куда-то всех аистят.
Появляется Викинг. Ему навстречу бежит жена с дочерью, которая безостановочно кричит.
ВИКИНГ. Здравствуй жена! (радостно) Вот так сюрприз!!!
ЖЕНА ВИКИНГА. Здравствуй, мой супруг. Я счастлива, что ты доволен. Ее зовут Хельга!
ВИКИНГ. Девочка, однако, я смотрю, боевая...
ЖЕНА ВИКИНГА. Она шумлива, но...
ВИКИНГ. Отлично, отлично. Я вижу в ней характер! Вояка! Такая подрастет – ни одному бойцу не уступит...
ЖЕНА ВИКИНГА. Зато смотри, как она красива...
ВИКИНГ. Да-да! Но главное характер! Каков норов, а!!! Гляди-гляди! Ловчится отпустить мне оплеуху! Ха-ха-ха!!!
ЖЕНА ВИКИНГА. Как дивно, что тебе по нраву ее буйство...
ВИКИНГ. Еще бы. Такая дочь нам только и нужна! Коль сына – нет!
ЖЕНА ВИКИНГА. Она, действительно, бушует целый день...
ВИКИНГ. Пускай себе! Лишь ночью бы молчала.
ЖЕНА ВИКИНГА (с облегчением). О, ночью ты, клянусь, ни звука от нее, ни вздоха не услышишь. Лишь последний луч погаснет...
ВИКИНГ. Вот и ладно! Пойдем же пировать!!!
Вечер того же дня. Жена Викинга укладывает Хельгу, уже обратившуюся жабой, спать. Слышны отдаленные звуки пира.
ЖЕНА ВИКИНГА (лаская дочь). Спасибо, что понравилась отцу. Ты удивишься, но я даже не знаю, когда я больше тебя люблю, когда ты – прекрасное, но злобное дитя, иль вот теперь, когда ты – тихая и кроткая, покорная... Какие глазки у тебя печальные... Не грусти... Мы нашу тайну сохраним от твоего отца... Я позабочусь. Да, он подолгу дома не живет, чуть отдохнет – в поход! Но ты, я вижу, не о том тужишь, о чем – не знаю... догадаться не могу... Не думай о плохом, засни скорее...
Теперь на сцене Египет. Пирамида, дворец царя. Усталые, но довольные под окнами дворца разгуливают Аист и Аистиха.
АИСТ-МАМА. Как чудно здесь, в каком восторге наши дети! Ишь, полетели все обследовать.
АИСТ-ПАПА. Теперь о них заботиться нам не придется, коль так блестяще вынесли наш перелет...
АИСТ-МАМА. Ты не заглядывал, как там у царя?
АИСТ-ПАПА. Смотри-ка! Те два гадких лебедя, что предали принцессу... Я узнаю их из тысячи других...
Действие переносится в зал дворца, где не жив не мертв полулежит царь Египта. В зал смело входят лебеди. Кланяются царю.
ПЕРВЫЙ ЛЕБЕДЬ. Ее на свете больше нет.
ЦАРЬ ЕГИПТА (с трудом, еле слышно). Не верю...
ВТОРОЙ ЛЕБЕДЬ. Ты знаешь, царь, летели мы втроем и уж достигли цели. Как вдруг охотник выпалил из-за куста. Стрела его вонзилась в твою дочь. Но не попала бедная принцесса в руки охотника...
ПЕРВЫЙ ЛЕБЕДЬ. Она упала в озеро лесное и плавно опустилась там на дно...
ВТОРОЙ ЛЕБЕДЬ. Погибла навсегда.
ЦАРЬ ЕГИПТА. Не верю и никогда не поверю... Прочь!!!
Лебеди спешат удалиться. На звук голоса царя прибегают его врачи.
ЛЕКАРИ. Вы звали, о великий из великих!
ЛЕКАРИ. Мы позволили себе отлучиться, потому что собрали совет из мудрейших из мудрейших... ученейших из ученейших...
ЦАРЬ ЕГИПТА (едва говорит). Что решено?
ЛЕКАРЬ. Совет-консилиум вынес такой вердикт: Любовь дает жизнь. Высшая любовь – дает высшую жизни. Твоя жизнь, о Владыка, может быть спасена только любовью...
ЦАРЬ ЕГИПТА. Мне остается ждать принцессу. Ее любовь ко мне и моя любовь к ней не позволит ее сгинуть навсегда. Она вернется рано или поздно и принесет мне исцеление... (обессилено замолкает)
ЛЕКАРИ. Да будет так.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Прошло долгое время. На крыше дома Викинга опять сидит Аистиха к ней подлетает Аист.
АИСТ-ПАПА. Что скоро?
АИСТ-МАМА. Я думаю с минуту на минуту. Знаешь, я посчитала, это будет наш шестнадцатый выводок. Помнишь, первый был в то лето, когда принцесса Египта переселилась в болотное царство, а ты нашел малышку в цветке лилии...
АИСТ-ПАПА. Те первенцы наши были хороши.
АИСТ-МАМА. Да и дальше, чем не ладные ребятки идут.
АИСТ-ПАПА. Те-то уж матерые! А помнишь, как на их первом пути сюда, в страну болот они помогали нам нести новое оперение для Египетской принцессы.
АИСТ-МАМА. Да, ты надумал два взять.
АИСТ-ПАПА. На всякий случай.
АИСТ-МАМА. Ну и намучались мы тогда с ними, а от принцессы нет следа по сию пору...
АИСТ-ПАПА. Да... Я только что оттуда...
АИСТ-МАМА. Все высматриваешь?
АИСТ-ПАПА. Ты сама сказала: она найдет выход...
АИСТ-МАМА. Найдет! Ой, пошли поклевки!!! Готовься, отец, сейчас мы увидим наших малышей!
АИСТ-ПАПА. Ага!!! Дело пошло!!! Здравствуйте, ребята!!! Ой, гляди-ка, мама! Пристают лодки Викинга! Всё сразу!
АИСТ-МАМА. Кажется, последний выбрался. Да!!! Ура!!! С днем рождения, мои дорогие, сидите смирно. Мы с папой за кормом!!!
Аисты улетают. Из дома Викинга с боевыми кличами выбегает Хельга. Она беспрестанно выполняет удары, то по воздуху, то по чучелу. Выхватывает и размахивает то ножом, то другим оружием. На сцене появляется Викинг, ведет за собой на веревке связанным Христианского Священника. С диким криком Хельга бросается навстречу к ним. Вместо объятий она накидывает на отца петлю, стягивает ему руки и наносит несколько нешуточных ударов, от которых тот едва не падает на землю. Неимоверным усилием он высвобождает руки и обнимает покрепче дочь, чтобы защититься.
ВИКИНГ. Ну вот, как я и говорил, из тебя вырос настоящий воин, хоть бери с собой в поход! Ну-ну, уймись на минуту.
ХЕЛЬГА. А кто это с тобой?
ВИКИНГ. Христианский священник. Не знаю, слыхала ли ты? Есть такая новая вера. У них другой Бог.
ХЕЛЬГА. Таких надо убивать на месте, зачем вы его привезли?
ВИКИНГ. Интересно послушать, что он скажет... В других странах, землях им многие верят...
ХЕЛЬГА. Послушайте, коль охота, потом можно принести его в жертву нашим Богам.
ВИКИНГ. Мы никогда не приносим людей в жертву...
ХЕЛЬГА. А, по-моему, нашим Богам будет приятно, если им в жертву принесут того, кто чтит другого Бога!
ВИКИНГ. Посмотрим.
ХЕЛЬГА. Ладно, только обещай, если вы согласитесь, я исполню жертвоприношение своей рукой.
ВИКИНГ. Будет видно, дочь. Не скрою, иногда ты меня пугаешь. Веди же скорее меня к матери.
Входят в дом. Там сразу же разгорается шумное веселье, пир.
Аисты, знай, носят пищу своим птенцам.
Через какое-то время из дома выбегает Хельга. Опять беспрестанно выполняет боевые приемы.
ХЕЛЬГА (не прекращая тренироваться). Не хочу слушать христианина. Так заслушаешься, глядишь и поверишь ему. Нет, лучше принести его поскорее в жертву. Я никого и спрашивать не стану. На ночь его запрут в подвале. Чуть свет выведу его – и дело сделано.
На пороге появляется жена Викинга.
ЖЕНА ВИКИНГА. Хельга, Хельга! Пора ложиться, смотри, как солнце уже низко...
ХЕЛЬГА (злобно шипя). Сейчас, ух надоела.
Делает несколько воинственных выпадов, но покоряется. Хельга и ее приемная мать скрываются за дверью, но тут же появляются в окне. Теперь Хельга - уже жаба, небывало большого размера.
ЖЕНА ВИКИНГА (гладит жабу). Какое горе. Днем, когда ты – прекраснее солнца, твоя душа чернее ночи. Ночью, когда ты – уродливая жаба, душа твоя светлее дня. Ах, знала б ты, как я страдаю. И никому, ни слова молвить не могу об этом. Я так тревожусь за тебя. Как материнская любовь сильна! Когда б я ведала то раньше! Не знаю даже, когда люблю тебя сильнее. Не обижайся, но, пожалуй, когда такая ты, как сейчас. Ты плачешь? Нет-нет, не плачь. Сколько хватит сил, всегда с тобою буду... А, может, прав священник. Его Бог, который есть Любовь, и есть Настоящий? Ведь сколько ни просила я своих Богов за тебя, они не помогли... Ах, ничего не знаю, как только лишь, что больше жизни тебя люблю, хоть не встречаю я ни капельки ответа. Не плачь, ложись и засыпай.
Жаба укладывается и прикрывает глаза, но лишь стихают шаги Жены Викинга, она встает и принимается открывать дверь. Она мучительно бьется и, наконец, дверь подается. Жаба выскальзывает из своей комнаты.
Затемнение. Через некоторое время мы видим, как она вползает в подвал, где связанным сидит Священник.
СВЯЩЕННИК (видя ее, пугается). О Боже, Господи Иисусе!!! Спаси и помоги!
Хельга-жаба приближается к нему. У нее в лапках блеснул нож. С трудом она освобождает руки пленнику. Отдает нож.
СВЯЩЕННИК. Слава, тебе Господи! Ты мне послал спасение!
Священник перерезает путы на ногах. Жаба скачет к двери
СВЯЩЕННИК. Я, видно, должен следовать за ней!
Они выходят наружу. Жаба-Хельга подводит его к своему коню и вспрыгивает на него.
СВЯЩЕННИК. Я тебя понял. Господи, благослови! (следует ее примеру)
Они скачут во весь опор.
СВЯЩЕННИК. Кто же ты, о милое создание. Как в душе жабы умещается такое бесконечное сострадание, милость к слабому?
Священник начинает во весь голос распевать благодарственные молитвы. Он замечает, что жаба дрожит и беспокоится.
СВЯЩЕННИК. Ты дрожишь, дорогое существо? Я бы допустил, что тебе зябко в ночном лесу, но знаю, что вы живете в холодных болотах... Дрожишь от страха?.. Да, возможно, тебе куда привычнее в это время спать на моховой подушке и видеть сны, а не мелькающий ночной лес, когда ты мчишься на всем скаку! Однако, ты так ловко и мгновенно очутилась на коне, будто для тебя это привычное дело... Слишком много непонятного и таинственного творится в последнее время. Я теряюсь в загадках. Будем надеется на проведение Божие. И что скоро мы окажемся подальше от тех, кто считает, что заколоть священника, – высшая благодетель. Не дрожи, моя дорогая спасительница! Летняя ночи коротка. Сейчас-сейчас пробьются первые лучи солнца. Смотри же вот!!!
В секунду перед Священником оказывается прекрасная девушка, вместо огромной уродливой жабы. Он пугается, соскакивает с лошади и останавливает ее. Девушка следует за ним. Она полна ярости. В ее руках мелькает нож, она бросается на Священника, но корни лесных деревьев обхватывают ее ноги, а стебли и ветки кустарников спутывают ей руки.
ХЕЛЬГА. Сейчас я до тебя доберусь. Сейчас проткну тебя этим ножом!
СВЯЩЕННИК. О, милое создание, в тебе живет злой дух... Погоди, погоди, я попытаюсь тебе помочь.
Священник зачерпывает воды из ручья, омывает ей лицо, шепчет молитвы, совершает крестное знаменье. Хельга, не прекращавшая, рваться в бой и изрыгать угрозы, вдруг утихает.
ХЕЛЬГА. Ты маг? Колдун?
СВЯЩЕННИК. Тебе ведомо, я священник...
ХЕЛЬГА. Ты шептал заклинания?
СВЯЩЕННИК. Нет, молитвы.
ХЕЛЬГА. Ты делал кабалистические знаки?
СВЯЩЕННИК. Я просто перекрестил тебя.
Священник снова заносит руку чтобы перекрестить ее. Если бы он занес над ней кинжал или топор, она бы даже не моргнула глазом, но тут затрепетала, забилась в ужасе. А потом стихла.
СВЯЩЕННИК. Не знаю, помнишь ли ты, но когда ты была жабой, ты освободила меня от пут и заточения. Тебя связывают путы страшней и крепче моих. Я недостойный иерарх, с Божьей помощью сумел немного ослабить их. Доверься мне, поедем в город, где живут христиане, там мы найдем для тебя спасенье, я уверен.
Хельга опускает голову в знак согласия, ветви и корни отступают от нее, она собирается сесть на лошадь. Но священник ее останавливает.
СВЯЩЕННИК. Погоди, чтобы нам легче было в пути. Я сделаю вот это (он связывает лыком два прута и получается крест).
ХЕЛЬГА. Что это?
СВЯЩЕННИК. Крест. Ты узнаешь его силу, и откуда она позже... Хочу просить тебя сесть позади меня. Твоя волшебная красота еще связана с силами зла, и я опасаюсь ее.
Хельга покоряется Священнику. Как в полусне. Они скачут он снова распевает молитвы. Вдруг дорогу им преграждает падающее дерево. Лишь они останавливаются, из засады выскакивает разбойник.
РАЗБОЙНИК. О, что за красотка! Отдай-ка ее мне, да еще коня и все, что у тебя есть.
Разбойник вооружен до зубов. Священник вспоминает про нож Хельги и достает его. В тот же момент в него летит топор. Священник отстраняется и топор с силой вонзается в шею коня. Тот испускает дух. Разбойник направляется к Хельге, но Священник заступает ему дорогу. Разбойник с силой ударяет его обухом по голове. Священник падает замертво. Разбойник хватает Хельгу и, несмотря на ее отчаянное сопротивление, пытается утащить с собой.
РАЗБОЙНИК. Пойдем. Красотка, пойдем... Ты полюбишься моим дружкам...
В этот момент гаснет последний луч солнца и в своих объятьях Разбойник обнаруживает гадкую огромную жабу.
РАЗБОЙНИК. Чур, меня, чур!!! Нечистая сила! Надо же было из-за такой мерзости человека убить! Где были мои глаза! Черная магия! Нечистая сила!!!
С ужасом отбрасывает от себя Хельгу. Убегает в лес.
Хельга полез к убитым. Убеждается, что и Священник, и лошадь мертвы. Она в отчаянье. Она отыскивает оброненный священником самодельный крест, с трудом лягушачьими лапами вставляет ему в руки, - и вдруг лапы превращаются в руки. Напряженно, что-то вспоминая, она складывает пальцы и неумело и неуверенно творит крестное знамение. Шкурка жабы спадает с нее, и она осознает, что она – прекрасная девушка.
ХЕЛЬГА. Чудеса! Еще глубокая ночь, а я в своем дневном теле. Самое дивное, что в душе у меня осталась та же горечь потери, хотя в другое время ярость заставила бы меня кромсать его тело на куски. Он один, он один мог бы объяснить мне все, но его больше нет. Он говорил, о городе и даже городах, где живут такие, как он, но как я смогу найти их?.. Все о себе, нужно уберечь тела, иначе дикие звери растерзают их.
Разжигает костер. Начинает собирать камни и складывать надгробье.
ХЕЛЬГА. Как тяжело я вторую ночь без сна и еды. Присяду ненадолго, пока горит костер, звери не приблизятся, даже если усну. Только еще раз, как он говорил?.. “Сотворю крестное знамение”... над ним.
Садится и мгновенно засыпает. Пока она спит. Сначала встает конь, а потом и священник. Место, где лоб его был пробит, сияет, как диадема из брильянтов. Услыхав шорохи, Хельга просыпается и не верит своим глазам.
ХЕЛЬГА. Ты жив?
СВЯЩЕННИК. Не пугайся, Хельга. Я вернулся временно и снова уйду, но прежде я должен помочь тебе выполнить то, зачем ты рождена. Садись на коня и вперед.
ХЕЛЬГА. Мы в город, где живут христиане?
СВЯЩЕННИК. Нет, Хельга, сначала, мы должны вернуться в страну болот, там ты впервые встретишь свою родную мать.
ХЕЛЬГА. Разве я не знаю ее всю жизнь?
СВЯЩЕННИК. Та добрая женщина, что вырастила тебя – не твоя мать, хотя и была тебе самой доброй и терпеливой матушкой. Ты всегда должна быть ей благодарна и отвечать ей на любовь... Однако скорее вперед у нас мало времени...
ХЕЛЬГА (вскакивая на лошадь), В том, что ты сказал почти все непонятно и необъяснимо для меня, но я доверяюсь тебе.
Пускаются вскачь. Священник поет молитвы. Сияние его лба освещает им путь. Кусты и деревья расступаются, давая им дорогу, цветы, закрывшиеся на ночь, раскрываются, птицы просыпаются и подпевают, все живое помогает и подбадривает их. В топях образуются крепкие дороги, через ручьи перекидываются мостики. Гномы выходят из своих шахт и светят фонариками. Все чудеса, которые захочет придумать режиссер будут уместны.
ХЕЛЬГА. Я чувствую, что у меня в душе разгорелась такая любовь, к моей родной матушке, что и описать не могу, никогда, ничего подобного я никогда раньше не испытывала...
СВЯЩЕННИК. Замечательно и очень важно. Но не удивительно, потому, что ты родилась из огромной самоотверженной и жертвенной любви своей матери, вопреки всему...
ХЕЛЬГА. Ты замечаешь, что за чудеса творятся вокруг?
СВЯЩЕННИК. Самое чудесное впереди...
Подъезжают к болотному озеру, в котором Болотный король поймал и увлек в свое царство Египетскую принцессу. На поверхность его медленно на ковре водяных лилий поднимается Египетская принцесса.
СВЯЩЕННИК. Подойди, Хельга, погляди на озеро.
Хельга подчиняется.
СВЯЩЕННИК. Что видишь?
ХЕЛЬГА. Свое отражение...
СВЯЩЕННИК. Дай ему руку.
Хельга протягивает руку и поднимает с ковра лилий свою мать. Они мгновенно заключают друг друга в объятья.
МАТЬ ХЕЛЬГИ. Мое дитя! Я думала, что вижу себя из глубины вод... Мое дитя! Цветок моей души! Я прилетела сюда в лебедином оперении, надеясь найти болотный цветок, который по мнению мудрецов должен был излечить моего отца. Меня увлек на дно Король болот. И с тех про я как будто спала и грезила на дне.
ХЕЛЬГА. Что же тебе снилось?
МАТЬ ХЕЛЬГИ. Будто из моей груди, моего сердца, медленно поднимается наверх тоненькая лента.
СВЯЩЕННИК. Это был росток.
МАТЬ ХЕЛЬГИ. Сама я не могла вырваться из объятий Болотного Короля, но сердце мое так стремилось наверх, что оно, могло выбросить росток.
СВЯЩЕННИК. Он дал бутон и в нем аист нашел твою дочку, принцесса.
МАТЬ ХЕЛЬГИ. Значит, ты, и правда, цветок моей души, моего любящего сердца, выросший в болотном краю... Тогда ты, должно быть, и есть лекарство, которое исцелит моего отца, твоего деда.
Они поворачиваются к Священнику за подсказкой. Но он уже машет им рукой на прощание.
СВЯЩЕННИК. У меня лишь мгновенье сказать вам прощайте!
Он исчезает. Исчезает и конь.
ХЕЛЬГА (в небо). Ты будешь там счастлив!
Отдаленный голос Священника: “Да! Очень!!!”
ХЕЛЬГА. Теперь нам никто не подскажет, что делать...
МАТЬ ХЕЛЬГИ. Я знаю, нам надо в Египет спасать твоего деда.
ХЕЛЬГА. Только прежде, мне непременно нужно попрощаться со своей приемной матерью и поблагодарить ее. Ты не против, мамочка?
МАТЬ ХЕЛЬГИ. О цветок моей души, мне радостно, что ты не способна на неблагодарность. Я сама хотела бы поклониться в ноги этой женщине, но не хочу вам мешать. Иди, а мне нужно позаботиться об обратном пути.
ХЕЛЬГА. Смотри, мама, над нашими головами кружит Аист, может, ты с ним сможешь договориться, они не сегодня-завтра полетят в Египет.
МАТЬ ХЕЛЬГИ. Попробую, подумаю, а ты беги.
Затемнение.
Аистиха сидит подле своего гнезда, наблюдая, как молодь тренируется к перелету. Подлетает Аист, пикирует прямо в гнездо и начинает в нем отчаянно рыться.
АИСТ-МАМА. Батюшки! Батюшка! Супруг! Ты что, решил сломать наше старое доброе гнездо перед отлетом? Ты уверен, что весной на старости лет у нас хватит сил строить новое?
АИСТ-ПАПА. Матушки! Матушка! Куда ты их затолкала?
АИСТ-МАМА. Кого?
АИСТ-ПАПА. Два лебединых оперения!
АИСТ-МАМА. Что? Она нашла выход? Она всплыла?
АИСТ-ПАПА. Не то слово! Они встретились и Хельгу не узнать! Она сейчас слезно благодарит Жену Викинга!!!
АИСТ-МАМА. И ты молчал! И ты молчал!
АИСТ-ПАПА. Потому что боялся потерять время, что мы сейчас и делаем. Скажи лучше, где они. Это срочно!
АИСТ-МАМА. В нижнем левом углу.
АИСТ-ПАПА. Спасибо, дорогая, я полетел!
АИСТ-МАМА. Но...
АИСТ-ПАПА. В секунду вернусь. Все объясню. Скликай детей, через десять минут – отлет!
Аист улетает. Аистиха кричит что-то в небо. До нее долетает ответ, но это уже на чисто аистином языке, а может, музыкальном. Возвращается Аист.
АИСТ-ПАПА. Решено. Они летят с нами. Кстати, знаешь, кто оказался цветком, который должен исцелить Египетского царя. Сама Хельга. Гляди, они уже одеты. Вперед!!!
Короткое затемнение. На небе прощальный круг делает странная стая аистов – два замыкающих – лебеди. На крылечко выходит Жена Викинга, смотрит в небо, машет рукой. Кричит:
“Прилетай, когда вылечишь дедушку! Как-нибудь весной!”
Затемнение, музыка, ощущается, что прошло время.
Прилетают Аист и Аистиха. Аистиха садится на гнездо, а Аист приземляется на авансцену и, на этот раз обращается к публике.
АИСТ-ПАПА (захлебываясь удовольствием сообщить радостную новость). Хельга со своей матушкой благополучно долетели в Египет и своей любовью излечили египетского царя. Хельга не стала войном-викингом, как мечтал её приёмный отец, зато стала прекрасной египетской принцессой. Думаю, что со временем будет столь же прекрасной царицей. Всё!!! До свидания!!! (начинает на прощанье махать крылом, потом вторым, в результате взмывает в воздух и улетает). Поклоны.
